Подвиг богопознания. Письма с Афона (к Д. Бальфуру)

О смущении по поводу указаний старца. Об отпусте без мира. О вере по принуждению. Устройство в Афинах

, ,

11 мая 1936 г.[408]

Христос воскресе!

Глубокочтимый и дорогой о Господе

отец Софроний, благословите.

Братство «» действительно замечательное, и средний член его превосходит среднего афонского монаха в очень многих отношениях. Но лучшие афонцы, «крема» Святой Горы, превосходят и «», и все, что я знаю во всем мире, ибо ничто так не освящает человека, как истинная и постоянная молитва. Вы слишком преувеличиваете недостатки афонцев («мы настоящие варвары»). Впрочем, я подозреваю, что Ваши слова не до конца искренние: в них есть косвенный упрек; Вы хотите сказать, что я излишне увлекся… Или, может быть, афонское монашество действительно Вам кажется варварским. Вы много страдали от невежества.

Я очень рад, что отец Силуан сказал: «Пусть живет там, сколько его душе хочется. Само дело покажет все»; «Пусть живет где хочет, лишь бы хранил себя, жил по-монашески»; «Пусть он живет в Афинах — во славу Божию». Но не знаю, почему Вы считаете нужным объяснить мне, что он этим хочет способствовать тому, чтобы я, выбирая допустимый, но сомнительный и не лучший путь, действовал с мирною душою. Если бы Вы только сообщили ответ, душа моя была бы мирная. А Ваше объяснение именно лишает меня душевного мира; теперь в глубине души всегда будет рана — помысл, сомнение. Именно в этом смысле я просил Вас не вступить в спор. Я принял указание о том, что можно задержаться годами на пути, как положительное указание от Бога, и счел возможным и нужным применять его не только к Иерусалиму, но и ко Греции, о которой не было и речи в последние дни до моего отъезда, так как спешил на Пасху в Иерусалим и ничего особенного здесь не ожидал. Осталось объяснить, как Бог может указать то одно, то другое. Это удивляло, несколько смущало; но во всяком случае толкало на ту мысль, что такие ответы через молитву не имеют абсолютного неизменяемого (оракульного) значения. Я думаю, например, что они могут зависеть от намерения, от глубокого (может быть, несознательного) настроения просящего: например «учиться ли мне богословию?» (со скрытым настроением тщеславия — хочется стать доктором богословия). Ответ: «Нет». А через день или год ответ может быть: «Да», ибо настроение очистилось, теперь хочется знания ради служения Богу и ближнему. В этом смысле «противоречие» между первым указанием (Запад) и вторым (Иерусалим) смягчает силу первого и толкает на довольно широкое толкование второго. Получив и третий ответ: «Пускай и в Афинах, само дело покажет», как от Бога, через старца, я бы спокойно остался здесь с убеждением, что делаю Божию волю и что Сам Он Своими путями будет вести меня на Запад потом. Но Вы открыли мне другое: второй и третий ответ происходят не от молитвы старца и не от Бога, а от мудрой (но человеческой) услужливости старца; я же оказываюсь в положении юноши в Евангелии; ученика Великого Пимена и братьев Великого Антония… «Свари им кашицу и отпусти с миром». Согласен: очень может быть, что я на большее неспособен. Однако сказано: отпустить с миром, а не со смущением…

Быть может, мира у меня на душе никогда не будет и не может быть, ибо я много грешил и грешу. Быть может, лучше мне остаться здесь, ибо я способен лишь на поведение очень низкого качества. Но я действительно думаю, что для того, чтобы я поступил по вере, нужны мне большая уверенность и настойчивость со стороны повелевающего. Если бы отец Силуан объявил мне Божию волю с таким тоном и строгостью и силой, что не оставляет места для колебания, если бы он повторял то же самое при малейшей попытке отклониться и не отступал, я не думаю, чтобы я опустился до компромисса. Но Вы скажете, что жизнь по таким неуклонным, абсолютным приказаниям не есть жизнь по вере; и, может быть, Вы — правы. Это-тонкая вещь, и с ней грубо обращаться нельзя. Вера предполагает охоту. Позволительно ли заставить верить? Однако хочется жизни во всяком случае по Божией воле.

Кстати, не я назначил отца Силуана моим старцем, а владыка Вениамин (да воздаст ему Господь за такое доброе дело). Я лишь согласился. Потом мы оба писали старцу, добились его согласия. Но инициатива была со стороны владыки, и для меня неожиданна.