Подвиг 1983 № 23

— Как это — подползаем? — недоуменно спросил кто-то из бойцов. — Там же мины… По ним, что ли, поползем, тем более ночью?..

— Мины пускай вас не беспокоят, их я возьму на себя, — ответил Губарь.

— А когда окопаемся, что делать будем?

— А когда окопаемся, тогда и скажу. Уж больно нетерпелив ты, как я погляжу.

— Да ну тебя! Всегда ты голову морочишь своими секретами…

— А как же! А вдруг враг подслушает? В нашем деле, брат, конспирация уже полпобеды.

— Да не томи, Губа. Здесь все свои, чего скрывать.

— Ладно. Так и быть, скажу. Надо будет огонь фрицев вызвать на себя.

— Вот как! — протянул боец.

— Но отвечать на огонь только по моей команде! Впрочем, на месте еще об этом поговорим. Есть еще вопросы?

— Есть. Для чего нужна будет эта перестрелка?

— А для того чтобы поиграть фашистам на нервах, чтоб поменьше глядели они на другой берег, где будет делаться самое главное. Ясно?

— Ясно.

— Тогда в путь!

Путь оказался вовсе не таким коротким, как ожидал «Загвоздик». Долго шли лесом, потом спустились в овраг. На дне его, куда солнечный свет едва пробивался, остановились на привал. Отдохнув, свернули в узкую ложбину, прошагав по которой, неожиданно вышли к реке. Там, в ивняке, укрывшись за его зеленым занавесом, ниспадавшим к самой воде, группу ожидал белобрысый паренек с утлой рыбацкой лодчонкой.

— Сколько голов сможет взять на борт твой фрегат? — спросил паренька Губарь.

— Кроме меня, двоих.

— А нас шестеро. Значит, придется тебе, хлопчик, три рейса сделать.

«Лодочник» кивнул. Первым «рейсом» переправился сам Павел и партизан с дегтяревским пулеметом. Вторым — «Загвоздик» и боец Подоляко. Им уже приходилось вместе ходить на боевое задание. Он досконально знал, что за «партизан» «Загвоздик». Но вел себя словно артист.

В ожидании третьей, последней, пары все присели. Упершись руками о прибрежный песок, «Загвоздик» ощутил под ладонью лоскуток плотной материи. Взглянул на него и оцепенел. Лоскуток оказался клапаном от рюкзака, который тащил на себе Губарь, когда на болотный островок доставлялся толовый запас.

Еще не совсем веря своим глазам, «Загвоздик» тщательно осмотрел находку. Ну да, это он! Тот самый клапашок с пятном, похожим на чернильное. Но как он попал сюда? Ведь «Загвоздик» сам видел, что рюкзак с этим, тогда еще не оторвавшимся клапаном уложили в яму, вырытую на островке. Значит, кто-то другой взял рюкзак и тоже переправился с ним через реку? А зачем? Не означает ли это, что и весь подрывной заряд с того болота что на восточном берегу, переправлен теперь сюда, на западный? Но в таком случае к чему партизанам этот «водяной» — провожатый дед Устин? И вообще, разве не могло статься и такое, что этот рюкзак, освободив от тола, использовали потом для каких-то иных целей?

В поисках разгадки «Загвоздик» не заметил, как переплыла через реку и третья пара. От тревожных мыслей его оторвал Губарь:

— Чего, Тереха, приуныл? Пора двигать дальше! А то, видишь, вечереет уже.

Дальнейший путь продолжали в прежнем порядке. Впереди шел Губарь, за ним пулеметчик, потом «Загвоздик», а за ним партизан Подоляко и еще двое бойцов. Шли вдоль Оболи, по береговому склону. В иных местах крутизна становилась едва ли не отвесной. Тогда приходилось карабкаться, цепляться за кусты.

Но вот Губарь, взяв левее, вывел группу наверх, на гребень склона. Отсюда на фоне темневшего неба все разглядели дугообразный силуэт мостовой фермы.

— Теперь близко! — шепнул Павел товарищам. — И чтоб ни кашля, ни чиха…

«Загвоздик» занервничал. Он начал понимать, что тут что-то не то. Потрогал браунинг. Все в порядке — на месте. А мысль сверлила мозг… тут что-то не то…

Спустившись с прибрежного взгорка и несколько отдалившись от реки, вышли на стежку, едва проглядывавшую меж кустов. И вдруг совсем рядом раздался тихий посвист. Все замерли. Из ближних кустов вынырнул парень с автоматом за плечом и, подойдя к Губарю вплотную, горячо зашептал:

— Выручай, Павло! Неладное у нас случилось. Устьянцев сорвался и ногу повредил. Комиссар велел встретить тебя и передать, чтобы ты нам кого-нибудь в помощь дал.

— Ильюша! — тихо позвал Губарь одного из бойцов, замыкавших группу. — Пойдешь вот с ним. — Павел показал на парня, что так неожиданно вынырнул из кустов.

Было уже темно. Разглядеть лицо парня «Загвоздик» не смог. Но и фигурой и повадками он походил на одного из подрывников, что двое суток назад вместе с Варкияновым и дедом Устином встретились ему на болотном островке.

Никаких сомнений быть уже не могло. «Загвоздик» понял: взрыв моста готовится тут, а не на восточном берегу. От этой мысли перехватило дыхание, застучало в висках. Продолжая машинально идти за партизаном-пулеметчиком, он мучительно думал, что же теперь ему делать? Как предупредить немцев, что партизаны изменили план своей операции? Неужели партизаны, распознав в нем абверовского шпиона, с самого начала ввели его в заблуждение, заставляя передавать Шульце дезинформацию? Эту мысль «Загвоздик» отбросил. Реально ли?