Подвиг 1981 №4

— Извините мой вопрос, — проговорила Клер нетерпеливо,— но не болели ли ваши родители в последние дни?

Муж кивнул, хотел дать жене возможность высказаться, но она не смогла говорить.

— Да, — подтвердил он. — У них было какое-то желудочное заболевание... Доктор Рейно заходил к ним, но он уже стар и лечил их древними средствами. Моя теща была очень обеспокоена, так как ее рвало кровью... Мы как раз собирались приехать с детьми на рождество... Она волновалась, выздоровеет ли.

— Отчего, по ее мнению, она заболела?

— Они думали, что съели что-нибудь неподходящее...

— Они ничего не говорили о воде?

— Нет, ничего.

— А пили они воду из-под крана?

Мужчина чуть улыбнулся:

— Минеральная вода стоит денег...

Присоединившийся к ним Пишю терял терпение:

— Главное, чтобы мы проявили единодушие и твердость, отвечая на предложения страховой компании. Знаете, что они сделают? Они будут вступать в контакт с каждым по отдельности. Надо, чтобы они приняли нас всех вместе и никого не сбили с толку.

Клер достала сигареты, перехватила возмущенный взгляд мадам Ронди, но все же закурила.

— Вы были здесь в ту ночь? — робко спросил месье Ронди.

— Да...

В очередной раз Клер начала свой рассказ: больной муж, шум мотора, а потом дождя, затем пожар. Она говорила о корове, бежавшей за ней:

— Огненный шар. Она могла меня догнать, сбить с ног и упасть на меня.

— У Сегэнов еще было три коровы. Летом их пасла старая тетка Сегэнов, которая жила вместе с ними. Все погибло, сгорело, все. Что им понадобилось здесь с этой огромной цистерной! — крикнула вдруг мадам Ронди. — Разве нет другой дороги? А грузовики Бортелли, думаете, шли в объезд? Никогда! Они отравляли жизнь моим родителям.

— Ну, полно, — сказал ее муж, — и грузовики сгорели.

— В этой трагедии, — заговорил Пишю, — нам придется иметь дело с сильным противником. Нефтяная компания утверждает, что автоцистерна была украдена... Вот если бы эту ужасную оплошность совершил ее шофер... Но страховая компания начнет к этому придираться, и нам трудно будет отстоять свои права. Надо нанять адвоката.

— Да, — сказал месье Ронди, — надо.

— А этих похитителей никто не ловит! — возмутилась его жена. — Теперь за ними уже не охотятся. Это преступники... Да, преступники, и им следовало бы отрубить голову!

— Ну, ну, — сказал муж, — не волнуйся так...

Пишю заговорил о похоронах, которые должны были состояться на следующий день. Будет восемь катафалков, сказал он. И наверняка много народу. Он, казалось, сожалел, что родные Пьера увезли его гроб.

Клер пожала всем руки, вернулась к машине. Неподалеку остановился «Пежо-504», из него вышел молодой мужчина.

— Мадам Давьер, я Фарнье из «Дофине»... Вы единственный свидетель этой трагедии. Я вчера звонил вашей матери...

— Я была не в состоянии принять вас, — сказала Клер.

— Я только что из жандармерии. Они ждут вас, чтобы записать ваши показания...

Клер не отвечала, и он перехватил ее взгляд, устремленный на жандармов.

— Вы удивлены?

— Да, удивлена, — ответила она.

— Я думаю, не видят ли они связи между обоими пожарами, на лесопильне и этим...

Клер перевела взгляд на него.

— Вы думаете, что этот бензин предназначался лесопильне?

— Не я, а, возможно, они. Я ничего об этом не знаю. Тут в районе было несколько левацких вылазок.

— Ваша газета не слишком нежно с ними обходится, — сказала Клер. В тоне ее не было язвительности.

Репортер, казалось, не рассердился на нее за это замечание.

— Я помню статьи, опубликованные в июле прошлого года... Я находилась там, и мне было не совсем понятно то, как вы интерпретировали факты.

— Согласен, — произнес он с полуулыбкой, — Но, может, вы мне расскажете о том, что пережили?

— Ищете сенсацию? Я еду в жандармерию.

— Я подожду вас... Вы ведь расскажете мне об этой ужасной ночи?

Глава V

Стефан бросился Клер в объятия, а мать сообщила:

— Звонили из больницы.

— Из больницы?

— Гранж-Бланш... По поводу обследования, которое ты должна была сегодня пройти... Я объяснила им ситуацию. Они пришлют еще вызов.

— Но как они узнали, что я у тебя? — спросила Клер в изумлении.

Надеясь, что застанет еще кого-нибудь из администрации, она позвонила в больницу и попросила объяснений.

— Мне неясно, как могли позвонить к моей матери, — повторяла она каждый раз, когда ее соединяли с новым служащим. — Вы не должны были знать ее номер телефона.

После четверти часа переговоров она была почти убеждена, что из больницы ей никто не звонил. Однако осмотр был действительно назначен на этот день на четырнадцать часов. Спросили, не назначить ли ей другой день, но Клер отказалась. Пока об этом не могло быть и речи.

— Что все это значит? — спросила мать.

Если б я знала!

— Может быть, в школе эпидемия? Возможно, она началась перед самыми каникулами?

— Насколько мне известно, нет.

— Еще звонили родители твоего мужа: не приедешь ли ты провести последнюю ночь у его гроба?

— Нет, — сказала Клер. — Я поеду завтра рано утром. Пьер оставался для меня только другом.