Подвиг 1972 № 06

«Дали бы волю, суток на двое без просыпу завалился, — подумал Шайтанов, потягиваясь, чтобы размяться. — В баню бы еще сходил…» Он стал прикидывать, какие из этих двух недосягаемых желаний он раньше исполнил бы, но в это время справа, где болото опоясывало густые заросли ивняка, назойливо застучали автоматные очереди и ухнуло несколько гранатных взрывов.

— Степан, сходи к обрывчику, глянь, что там происходит, — сказал Шайтанов, незаметно для себя тоже назвав ефрейтора по имени.

Стрельба то утихала, — то разгоралась вновь. Самотоев возвратился минут через десять и сказал, что возле ивняка егеря, похоже, прижали разведчиков.

— Может, огоньку туда брызнем? — предложил он.

Шайтанов вгляделся в белесую утреннюю мглу, в которой трудно было разобрать, где свои, где чужие, и сказал, что успеется. Он встал на колени за камнем и долго смотрел вниз, на болото, затянутое туманом. Стрельба понемногу стала утихать.

«Значит, не они», — облегченно подумал Шайтанов, но тут же увидел разведчиков. Едва заметно мелькая в кочках, они пробирались через болото в полукилометре левее зарослей ивняка. Разведчики шли медленно. Двое тащили что–то тяжелое.

«Неужели «языка» взяли, вот молодцы марсиане», — обрадовался Шайтанов. «Языка» ждали не только в штабе, о нем говорили солдаты в окопах, ездовые, которых немцы обстреливали на дороге, батальонный повар Пронин, связисты и весь остальной фронтовой люд, которому сопка Горелая портила и без того нелегкую жизнь.

И вот разведчики волокли долгожданную добычу. Минут через двадцать они одолеют болото, а там уже начнется склон с березками и валунами, потом они выйдут на линию нашей обороны.

Потянуло ветром. Он разогнал туман у дальнего ивняка, где недавно трещали автоматные очереди. Шайтанов вгляделся в ту сторону и почувствовал, как у него беспокойно заколотилось сердце.

Из ивняка вытягивались немцы. Они расходились цепочками по обеим сторонам болота. Похоже, собирались взять разведчиков в клещи. Дальняя цепочка не испугала Шайтанова. Разведчики уже миновали ее, а вот та, которая направлялась к ближнему краю болота, могла отрезать Никулину путь отхода.

Старшину надо было прикрыть. Шайтанов лег за пулемет и повел дулом в сторону черных фигурок, быстро мелькающих в тумане. Он уже хотел дать очередь, но его остановила какая–то нерешительность, суетливость егерей. Вместо того чтобы идти наперерез разведчикам, они забирали то в одну сторону, то в другую. Потом неожиданно залегли, принялись строчить из автоматов. Затем потянулись на склон и стали осторожно подниматься.

Шайтанов понял, что немцы не видят разведчиков. Видно, Никулину удалось в ивняке оторваться от преследователей и незаметно свернуть в болото. Там, скрытый между кочками, он уходил от немцев. Уходил тихо и умело. Еще четверть часа щенячьего тыканья егерей из стороны в сторону — и разведчики будут у своих.

Но пробирались они медленно. Так медленно, что тревога не покидала Шайтанова.

— Степа, — сказал он напарнику, — погляди здесь, а я на тот конец схожу. Как бы немчура нам нечаянно в стык не пробилась… Вон на склон полезли.

— Ладно, — Самотоев улегся у пулемета, поправил сошки и проверил прицел. — Надо Никулину помочь.

— Не видят они его, — ответил Шайтанов. — Тишком старшина выйдет. Начнем стрелять, такая заваруха будет, что он не выберется. Болото ведь насквозь простреливается. Может, и не разглядит немчура, где разведчики.

Утро становилось все светлее и светлее. Никулину надо было поторапливаться. Хорошо еще, что каменный взлобок за болотом укрывал разведчиков от наблюдательных пунктов на Горелой сопке… Еще десяток минут, и разведчики уйдут. Им ведь осталась какая–нибудь сотня метров.

Но тут от дальней цепочки отделились двое егерей и, пригнувшись, побежали через болото. «Увидят», — снова подумал Шайтанов, высовываясь из–за каменной стенки. Но немцы ничего не разглядели. Метров через сто один из них провалился в трясину, второй стал его вытаскивать. Значит, пронесло…

В это время за камнями яростно загрохотал ручной пулемет. Шайтанов кинулся по ходу сообщения. К ячейке он поспел тогда, когда Самотоев ставил второй диск.

— Стой! — заорал Шайтанов, с размаху кинулся на землю и отшиб ефрейтора от пулемета. — Стой! Зачем стреляешь?

— Немцы на разведчиков пошли… Двое, могли увидеть, — ответил Самотоев, растерянно моргая. Толстые щеки его сердито дрожали. — Чего ты кинулся на меня как бешеный!

— Башкой надо думать! — яростно заорал Шайтанов. — Башкой, а не другим местом. Сказано тебе было: не стрелять…

Через минуту тихое болото превратилось в ад. Пулеметная очередь, опрометчиво посланная Самотоевым, помогла немцам сообразить, где находятся ускользнувшие от них разведчики. Егеря, которые лежали на склоне за камнями, проворно побежали вниз, к болоту, на ходу стреляя из автоматов. Цепочка немцев с дальнего края повернулась и стала догонять группу Никулина.

Шайтанов посылал очередь за очередью, стараясь остановить егерей, отрезающих Никулину дорогу. Но те умело и быстро пробирались между валунами, укрывались в зарослях березок.