Подвал

Я опустилась на колени и положила ромашки на могилу Лейел, а Бекка — большой букет красных роз на могилу Розы. Она любила розы. Мак — Бекка — и я, выйдя из больницы, называли друг друга истинными именами, но это было так непривычно.

Мне очень не хватало Розы и Лейел. Они стали моими близкими, и каждое утро, просыпаясь, я по-прежнему думала, что вот сейчас увижу их. Я чувствовала себя очень виноватой перед Розой, но не понимала, что еще могла для нее сделать. Она слишком долго пробыла в подвале и уже не могла жить вне его. Всякий раз, вспоминая день воссоединения с близкими, я ненавидела себя: обо мне заботились, а она была одна, воровала лекарства и в конце концов приняла слишком большую дозу.

— Простите, — шептала я им обеим. Простите, что не смогла помочь Розе, простите, что не защитила Фиалку от Клевера.

Бекка схватила меня за руку.

— Это не твоя вина, Саммер. — Она права, но я все равно чувствовала себя ужасно. Видимо, именно это и называют виной уцелевших. Они умерли, а я сумела остаться в живых. — Надо идти. Ты должна скоро быть дома.

Я кивнула. Со времени возвращения мои близкие следили за каждым моим шагом и не выпускали меня из дома без сопровождающих.

— Я скоро вернусь, — пообещала я Розе и Фиалке. Мы с Мак пошли к дороге. — Так ты точно придешь сегодня?

Бекка кивнула.

— Да, к половине седьмого.

— Умница.

Она взяла меня под руку. В последние десять дней мы почти все время проводили вместе. Она познакомилась и подружилась с моими близкими, а я — с ее. Случившееся объединило нас всех. Бекка и Генри сближались, и мне казалось, недалек тот день, когда они будут вместе, если Бекка преодолеет свои комплексы: ей кажется, что она недостаточно хороша для него. Я желала ей добра от всей души, хоть мне было и не по себе от мысли, что у нее отношения с моим братом. Она заслужила счастье. Надо не забыть и сказать Генри, чтобы купил ей коттедж: тогда она сможет жить той жизнью, о какой мечтала.

Машины Льюиса и брата Бекки стояли рядом. Мы вышли на автостоянку. Увидев нас, Льюис выпрыгнул из машины. Тревога оставила след на его лице. Удивительно, что он не поседел.

— Все нормально? — спросил он.

— Да. Хочу вернуться домой и отдохнуть, — я опустилась на пассажирское сиденье. Он обиженно нахмурился: я села в машину, а не подошла сначала к нему. Прислушивайся к себе. После Клевера я казалась себе недостойной Льюиса и считала, что он остается со мной только из жалости. Он все знает, как же он может по-прежнему хотеть меня? Он любит прежнюю Саммер, но я другая. Он все поймет, это лишь вопрос времени.

Льюис сел в машину и повернулся ко мне. Брат Бекки выехал со стоянки, и я проследила взглядом, как машина скрылась за поворотом.

— Люблю тебя, — прошептал Льюис, глядя мне прямо в глаза. Я не сомневалась в этом, но то была любовь не ко мне.

— Я тоже тебя люблю, Льюис.

— Но?

— Никаких «но».

Он поднял брови.

— Я знаю тебя, Саммер. Ты что-то скрываешь.

Я вздохнула.

— Льюис, может, забудем это и поедем домой? Пожалуйста. — Мы пристально смотрели друг на друга. Я не собиралась отступать. Не хотела думать, что почувствую, если мои опасения подтвердятся. — Сегодня к нам заедет Бекка.

— Хорошо. Как, по-твоему, скоро мы сможем провести вечер вдвоем? — Я замерла. Вдвоем… чтобы что? — Я ни на что не рассчитываю, — воскликнул Льюис и нахмурился. — Саммер, тебе никогда не придется делать со мной то, чего ты не хочешь. Я ничего не жду от тебя. Черт, так и хочется убить на хрен этого ублюдка.

Я улыбнулась.

— Ну и выражения.

Льюис тоже улыбнулся и заметно успокоился.

— Извини. Тебе не придется делать со мной ничего такого, чего ты не хочешь. И ты это знаешь.

— Да, знаю. Слушай, этот Клевер… — я замолчала, не зная, как это сказать. Я не находила слов. — В общем, у меня не было выбора, и теперь я чувствую себя… — Грязной, использованной, презренной. Не хотелось произносить эти слова вслух, от этого прошлое стало бы более реальным. — Близость с тобой мне не противна, но я к ней не готова. И не знаю, когда буду готова и буду ли вообще.

— Саммер, послушай меня. Пожалуйста. Я тебя не тороплю. Я могу ждать, сколько понадобится. Не всякий парень подчиняется своему члену. Мне не нужен секс. Я управляю собой, и ты это знаешь.

Я улыбнулась.

— Верно. Извини. Я знаю, что управляешь. Я просто не хочу, чтобы тебе было скучно.

— Мне нисколько не скучно. Я даже не думал, что снова тебя увижу, Сам. Секс для меня — не самое главное. Пожалуйста, забудь и не беспокойся. Я никогда ничего не скажу об этом. Когда будешь готова — если будешь — мы снова об этом поговорим.

Я вздохнула. Неужели он действительно готов на это пойти?

— Ты серьезно?

— Серьезно. А теперь не хочешь ли посмотреть что-нибудь смешное или страшное? — он поменял тему разговора.

Есть ли для меня что-нибудь страшное в мире кино? Все, что пугало меня раньше, теперь казалось просто глупостью. Когда переживешь настоящий ужас, все остальное уже не кажется ужасным.

— Как скажешь.

— Может, пусть решит Генри?

Я пожала плечами.

— Да, пожалуй. — Льюис улыбнулся.

— Что?

— Ты сказала «как скажешь». Давно такого не слышал.

* * *