Подумаешь, попал

– Нет товарищ комполка, по моему приказу, собирают боеприпасы оружие и документы.

– У меня, пол роты вооружено трофейным, как говорится бьем врага его же оружием.

В этот момент появляются два бойца, тянущих на себе тяжелый пулемет, снятый с бронемашины. Политрук быстро, щелкает их.

– Ну да, вы же окруженцы, – как бы, вспоминает полковник.

– Мне, все же надо снять, уничтоженную технику врага. Вмешивается корреспондент.

– И срочно в номер.

Кричу бойцам, чтоб прятались и не отсвечивали. Начинается перебежка политрука, с лейкой.

– Пиши наградные, все подпишу, – говорит полковник.

– На тебя, отдельно составлю.

Дело хорошее, зову Петьку и прям у него на спине, дописываю его фамилию, в наградные, их я уже составил, потребовав от командиров фамилии, особо отличившихся, за что и как, на всякий случай. Передаю списки полковнику. Тот начинает просматривать.

Подходит заинтересованный политрук.

– А товарищ командир, из большого ружья, три танка подбил, в том числе и этот.

Наябедничал Петька, указывая на прорвавшийся через позиции танк.

– Я только патроны, успевал подавать.

Полковник смотрит на меня, и говорит.

– Эх представил бы тебя капитан к герою, но боюсь зарубят это дело, скажут из окруженцев.

– Так он и есть герой, – удивлено говорит Петька.

– Знаю, что герой, – говорит комполка. – Только звезду капитан, не скоро получит.

– Так она у него уже есть, дяденька покажите.

Я цыкаю на неугомонного парнишку. Но политрук, уже делает стойку.

– Действительно, покажите, – говорит он.

Полковник недоверчиво качает головой, воспринимая все это, как фантазию мальчишки. Но я все же расстегиваю полушубок. Политрук, цокая языком тянется к фотоаппарату.

Пришлось позировать, на фоне подбитого танка. Немцы получив тумаков, больше не лезли. Моя рота уменьшилась, двадцать погибших и десять раненых, отправленные в санбат. Появился старшина с обеда – ужином и все сожалел, что не участвовал в бою.

Я умолчал, что представил его к медали за боевые заслуги, за прошлые и будущие,

ведь если бы не ПТР, которые он вез, вряд ли бы мы удержали позиции.

Не выйдя здесь, наш отряд из окружения, смяли бы взвод Малькова одним ударом, и покатили бы дальше немецкие танки. Безусловно противник знал, кто держит тут оборону но, как говорится информация устарела.

Ночь наступила внезапно, но толком отдохнуть нам не пришлось, на наши позиции подошла свежая рота, полного состава все в белых маскхалатах, и почти у всех автоматы.

Сперва я подумал, что они сменят нас на позициях, но они только потеснили нас

в окопах. Началось все так, в моей землянке были лейтенант Лазарев, старший сержант Поплывец и старшина Телепин, Петька был послан за Мальковым. Старшина в тусклом свете, который давала керосиновая лампа, раскладывал продукты. У нас был припоздавший ужин. Сперва позаботились о солдатах. А потом уж о себе, на снарядном ящике выставлены алюминиевые кружки, лежит фляга со спиртом.

– Стой кто идет, послышался окрик часового.

– Свои пехота, сибирская дивизия прибыла, чтоб научить вас воевать, послышался в ответ задорный голос. – Давай, посторонись боец. Через откинутую плащ палатку, служившую дверью, ввалился человек в белом полушубке,

в валенках, в след за ним топал еще кто то.

– Тут и будет мой штаб, – посторонних прошу удалиться.

Сказал вошедший, едва увидев наш растрепанный вид.

Свой полушубок, я одолжил Ивану отправленному, еще с двумя бойцами посмотреть, что делают немцы, сам же сидел в его шинели.

– Это кто, тут командует? – спросил я, разглядывая непрошеного гостя.

Тот посмотрел на меня, и сказал.

– Сержант, а вас не учили вставать, когда обращаетесь к старшему по званию.

Я продолжал сидеть, соображая, что от меня хочет этот горлопан.

Поплавец и Телепин вскочили. Хотел подняться Лазарев, но я остановил его.

– Тут командую я, и команды встать не было.

– Товарищ капитан, на вас шинель Толбухина. – Вдруг напомнил Телепин.

– А вы кто такой? – спросил я вошедшего. За ним уже толпиась, еще в парочка полушубков.

– Старший лейтенант Козырев. Ответил тот, пытаясь понять, не разыгрывают ли его.

– Капитан Кропоткин. Я отодвинул ворот шинели, показал шпалу на гимнастерке.

– Извините, товарищ капитан. Козырев, козырнул.

– Но нам сказали, что тут только взвод, лейтенанта Малькова.

Опять штабные неурядицы, подумал я, у кого то до сих пор значиться, что здесь оборону держат одни лишь добровольцы. Так оно и оказалось, мы находились на стыке двух дивизий. Между которыми, была брешь, заткнутая ополченцами.

– Опаздываете товарищ Козырев. Продолжил я.

– Сегодня моей роте, пришлось повоевать, на вашем участке.

– Так мы только вчера с поезда, весь день шли спешили.

– Нам сказали, что окопы и землянки готовы, горожане отрыли.

Пришлось потесниться, не было приказа, покидать позиции, и мы тут были первыми.

К комбату был послан вестовой. И пока суть да дело, покушали выпили за знакомство.

Пришел злой от недосыпа, капитан Егорин. Поняв в чем дело, он сперва хотел раскидать моих людей по другим ротам, но я сказал, что мой отряд распылять не дам.

В это время, появился из поиска Толбухин. Они притащили языка.