Подумаешь, попал

Судя по культе руки и медали за отвагу, я понял, что тот воевал, и сразу за уважал партийца.

Тот приглядевшись к моим погонам, перешел на звание.

– Товарищ генерал, чем могу помочь?

– Нам бы переночевать, – сообщил я, глядя как зевает Травченко, еще не отвыкший от

госпитального режима.

Горкомовец задумался, и спросил. – Сколько с вами человек?

– Со мной десять, предупреждаю сразу, нечего особого нам не надо, мы не из привередливых.

Партиец кивнул и сказал. – Во время оккупации, тут у немцев была комендатура и поэтому в одном из помещений располагалась караулка, поставлены кровати для солдат.

– Так пока и осталось, самим иногда, приходиться пользоваться.

– Годиться, – заключил я.

– В часиков, в семь-восемь утра, мы уедим.

– Так может тогда чайку, – предложил хозяин.

–И не только, – сказал я.

– Трофимыч, – крикнул секретарь горкома.

На зов появился дед который, открыл нам двери, когда наша компания заявилась на огонек.

Трофимыч быстро разжег кирогаз, и водрузил на него большой пузатый чайник.

За стол уселись вчетвером, сам хозяин и я со своими офицерами.

Прислуживал нам Павел. Трофимыча, отправили спать.

Рядовой состав во главе с сержантом, перекусывали в караулке, выставив перед этим часового. Павел вместе с нехитрой закуской достал бутылку водки, стаканы нашлись у однорукого горкомовца.

Где это вас? – Спросил я у него, намекая на культю, когда мы выпили по одной, и не спеша закусывали сварганенными Павлом бутербродами, в виде нарезанного хлеба и копченой колбасы. Секретарь поморщился, но все же ответил.

– Вторая ударная.

Я понял его , когда он после произнесенных слов замолчал, он больше нечего не скажет .

– Да тяжело там пришлось. Я не стал говорить, не о командарме Власове, не о его сдаче в плен, и предательстве, которое страшным пятном, легло на всех кем он командовал,

на живых и мертвых.

Услышав мои слова, в которых не было не осуждения, не сочувствия просто констатация факта, секретарь горкома продолжил.

– Я младшим политруком был в роте, мне можно так сказать повезло, перед самым

котлом ранили, успели вывезти в последний момент, как горлышко захлопнулось.

Мы выпили еще. Вскипел чайник и Павел сам, что то жуя заварил и налил чайку, достал рафинад и сушки. Потом долил чайник, чтобы заварить чайку, для остальных.

Я ночевал на кушетке, сняв сапоги, укрывшись шинелью. Нечто подобное нашлось

и для подполковника Травченко. Майор же Синицын, спать он собирался в караулке,

пошел проверить часового, который выставленный у дверей горкома, охранял не только нас, но и наши машины .

Уже засыпая, я вспомнил Генерала Власова пожимающего мне руку, вот же сволочь

ведь тогда и не думал, что через полгода, так же улыбаясь, будет пожимать руки офицерам вермахта.

Рано утром перекусив, мы покинули городок , который похоже не очень пострадал во время оккупации, он в своё время без боя был сдан, без боя и освобожден.

Дальше вновь дорога, не очень загруженная, со сносным покрытием и потому ехали

с более менее приличной скоростью, для нынешнего времени.

Сменился и пейзаж, попадавшиеся деревни, носили редкие следы пожарищ, враг сюда не дошел, но временами бомбил. Его, все же больше интересовали железнодорожные узлы и воинские части. Днем остановились на перекус, прямо на обочине дороги, водители заправляли машины, из прихваченных нами канистр с бензином, доливали воду в радиаторы. Мимо проехала телега, груженая какими то мешками, возница пожилой мужчина, было хотел остановиться для беседы, но наш сержант махнул ему рукой, мол следуй дальше.

Я посмотрел на карту, оставалось еще полпути, прикинул где лучше остановиться для ночлега. Подошел Семен Леонидович, ходивший по надобности в кусты и тоже стал разглядывать карту разложенную на капоте эмки. Конечно можно было и срезать, сделать путь короче, но сейчас весна и короткий путь, мог забрать больше времени, чем более длинный. Карта была хорошей, сам выбирал такие, где было отмечено почти все,

начиная с маломальских деревушек, речушек и мостиков через них. На карте дороги имеющие покрытие, по цвету отличались от обычных грунтовок. Наметил дальнейший путь, указав водителям, где надо свернуть. И вновь дорога. Впереди на одном из доджей в натянутом брезентовом верхе, ехал майор Синицын с одним из автоматчиков, потом эмка со мной и Травченко, а следом на втором додже, все остальные. Вторую ночь провели в деревне, заняв две хаты, слегка потеснив хозяев, зато и молочка попили парного.  До деревушки, враг не дошел, километров двадцать и та уцелела, как и все хозяйство. И снова в путь. И тут началось. Хотя это был, еще так можно сказать тыл,

я понял, что как рассчитывал, к вечеру добраться до своего подразделения, я не успею.

Мало того что, дорога казалось была запружена войсками, так начались проверки,

кто куда, казалось каждая часть, выставляла свои патрули. В этой сутолоки, мы чуть

не потеряли одну машину, которая отстала от нас, из за вклинившуюся откуда то,