Подумаешь, попал

– Товарищ генерал, контратака нечего не даст. – Конечно на какое то время, это сдержит врага, но в результате моя бригада понесет непоправимые потери, она и так неполного состава.

– Так что же вы, предлагаете. Генерал посмотрел на меня. Он был старше, нет в отцы не годился, скорей старший брат, уже умудренный опытом прожитых лет, и потому прислушивающийся к мнению других.

– Нужно организовать оборону.

Нечего нового, я не предлагал, имеющиеся под рукой части, и так вгрызались в промерзшую еще землю. Часть моей мотопехоты и артдивизион, тоже войдут в оборонительный рубеж.

– Здесь, – указал я на карте, противнику так и так придется остановиться, подтянуть тылы, пополнить горючие и боезапас. Основные же силы моей бригады, нанесут у дар сюда.

– Почему именно сюда, – спросил генерал.

Вопрос был интересным, но не рассказывать же генералу, что мне известны диспозиции противника и его слабое место.

– Удара в этом направлении, враг не ожидает. Просто ответил я, -нам же удастся деблокировать нашу 3-ю танковую армию, что позволит ей вывести часть техники, и имущества, конечно при условии, что врагу придется отвлечься на нас.

– Ну-ка, ну-ка, давай посмотрим. – Генерал оживился.

Конечно, это была авантюра. Но что поделаешь, этот план внезапно возник у меня в голове. Там в академии, я предлагал совсем другое. Генерал слушал меня, и сам

не верил в то, что я предлагал.

– Поймите, потом это обойдётся большей кровью. В конце, концов он дал согласие.

В план внесли изменения, мотопехота отправлялась со мной полностью. Пока я находился в штабе разгрузка была завершена. Уже почти совсем стемнело, когда

к станции подошел последний эшелон с тыловыми частями. Дав указание, я выехал к остаткам той бригады, которая должна была влиться в мою.

Полу – сожженная деревенька. Въехали мы в неё ночью, и нас не кто не остановил, хотя шум производимый нами, мог бы насторожить любого, тем более в сложившейся обстановке, ранее почти тыл, теперь был, считай в прифронтовой зоне. Мой виллис сопровождали три легких танка, что имелись у меня в бригаде, и отделение автоматчиков на бронемашине.

Где мог находиться штаб бригады, я догадался и сам. Сонный часовой в тулупе, устроившийся на лавочке возле дома бывшего председателя, среагировал только тогда, когда старший лейтенант Копейкин, мой командир разведки вежливо одолжил у него карабин, и попросил не кричать, иначе в дыню получит. Майор пьяный в доску, спал и не как не реагировал на тычки и подталкивания. Более вменяемый оказался лейтенант, из недавно прибывших. Он и смог рассказать, и обрисовать весь расклад. На данный момент, старшим в бригаде, был зам по тылу, тот самый майор, которому как я понял было все по барабану, а что бригада расформировывается. Этот майор, должен был стать моим замом по тылу. Но нет, пускай уж лучше Телепи, надо как то окончательно утвердить его на должности. Что касается танков, в строю оставалось: семь 34 , еще три были в ремонте. Личного состава, семьдесят три человека, в том числе с новоприбывшими. Начштаба, замполит и два комбата, погибли в боях. Понятно, несмотря на ночь, я объявил построение, надо же знакомиться с личным составом, а времени нет. Да, я не стал церемониться, и попросту разбросал людей и технику, по моим батальонам. Майора же отправил в тыл, такой офицер мне не нужен.

В дальнейшем, начал осуществлять свой план, который несколько отличался от того, что предлагал ком – фронта, я не собирался бросать свою бригаду, делая бессмысленную попытку прорваться к третьей танковой армии, в действительности так оно и было, бригада погибла в встречном бою, с немецкой танковой дивизией, почти не выполнив того, что должна была сделать. В ходе разработки операции, я выпросил у ком – фронта разрешение, действовать по обстановке, если что то пойдет не так.

Была ночь шел мокрый снег, первый месяц весны все таки. После непродолжительного марша, части бригады укрылись в леску. Танки да и другая техника, еще в Подмосковье были выкрашены в белый цвет. Противник все еще продолжал наступление, в результате которого и образовалась, так называемая курская дуга. К утру моя бригада должна была оказаться в тылу у противника, без всякого прорыва обороны. Еще до утра полевые кухни приготовили завтрак, начиная же сутра, было запрещено разжигать костры, делать все что могло демаскировать наше укрытие. В штабной платке так же имеющий белый цвет, я собрал командиров батальонов и рот, где и высказал план своих действий.

– Вас удивило то, что вместо того чтоб в вязаться в бой, мы выдвинулись совсем в другую сторону и укрылись здесь, нам предстоит переждать день, и ночью выдвинуться сюда, я указал на карту.

– Белгород, – вскрикнул Шубников.

– Да .

– Но оборона противника, целой армии не получилось взломать её.

– А нам не придется взламывать её, мы ударим с тыла.

– Не понял, как это? – спросил командир второго танкового батальона, Воронин.

– Мы уже в окружении. – Части немецкой танковой дивизии, продвинулись до сюда.

– Но это же получается мы, как минимум на двадцать километров, в тылу у врага.