«Подсолнух» на счастье

Он был очарован Ренатой Бранч, как и отец. Да и какой мужчина не был бы ослеплен ею? Помрачнев, Тео вспомнил, что случилось в этом самом кабинете всего неделю назад. Как он сам, желая продемонстрировать молодой женщине, сколь презрительно относится к особам ее типа, чуть не захмелел… Впрочем, желание овладеть ею — естественно. Стыдно признаться в другом — с какой стати он неотступно думает о ней? Его преследует запах волос Ренаты Бранч, вкус ее губ, ощущение нежности и гладкости кожи. Фантастика! Магия у нее, что ли какая?..

Казалось бы, на счетах Бранч ноль, а мужики-добровольцы при ней. Взять хотя бы поставщика горячих обедов для сотрудников. С уходом хозяйки «Трибуны» меню сразу побледнело. Когда Тео, выслушав жалобы персонала, поинтересовался причиной, поставщик огрызнулся.

— Хороший ростбиф надо заслужить.

А этот парень — владелец Скакуна? Коня нашли, правда, без одной подковы, но в добром здравии. Однако через день хозяин уперся и отказался сниматься, считая, что ему мало заплатили, а Бранч обещала больше.

Она сказала, она распорядилась, она заказала. Черт бы ее побрал! Приходят счета по какому-то телевизионному циклу «Прошу слова». Идея еще, можно сказать, в чернильнице, а художнику-оформителю вынь да положь плату за эскизы, аванса требует приглашенный в эту программу квартет музыкантов… Похоже, Бранч как ребенок умеет запускать бумеранг, не очень при этом заботясь, что при возвращении тот может снести половину собственной головы. А Тео Анджеру теперь расхлебывай!

Тео решительно отодвинул кресло, натянул пиджак, поискал глазами свой зонт.

— Вы уходите, мистер Анджер? — удивилась секретарша, увидев его на пороге.

— Да.

— Но у вас назначена встреча.

— Отмените ее.

Тео быстро вышел в коридор. Сотрудники «Трибуны», сновавшие из комнаты в комнату, кланялись ему почтительно, но определенно чересчур, скрывая свой испуг перед новым хозяином.

Скоро Рождество, раздраженно подумал Тео, а я все еще торчу здесь, разгребая завалы, устроенные отцом и Бранч. Он был зол. На них, на себя, на весь белый свет.

Рената сидела, свернувшись калачиком, на софе в своей гостиной, закутавшись в халатик. Даже горячий чай не мог девушку согреть, скверная погода! Под стать ее состоянию.

Около часа назад она вернулась домой, чувствуя себя отвратительно как никогда. Горячая ванна отнюдь не повысила ее настроения, как и двадцать минут, что она провела, слепо пялясь в телевизор, по привычке следя за телевизионными новостями, где сразу профессионально отмечала плохие склейки между сюжетами, затянувшиеся паузы и нелепые оговорки ведущих. На своем канале Бранч за такие огрехи устроила бы на планерке хорошую взбучку! Но нет у нее теперь ни канала, ни дела, которое она так преданно любит.

Боже, как она ненавидит Тео Анджера! Он даже вникнуть ни во что не пожелал. Отнесся к ней, как к последней девке, сукин сын! Или испугался, что она вздумает претендовать на долю наследства Билли? Поди объясни, какие были между ними отношения, — все равно не поверит. Разоблачать сплетни и оправдываться — пустое занятие! Хотя в данном случае, наверное, стоило бы попытаться… Не захотела? Предпочла оставаться гордой? Что ж, результат налицо — сидит без работы и без всяких пока перспектив…

Рена встала, поплелась на кухню, по привычке сразу сполоснула под краном чашку. Сгоряча она решила, что знакомые, которых у нее прорва, помогут ей, ан нет! В лучшем случае они извинялись и обещали, если будет подходящее место…

Да меня не возьмут даже машинисткой для набора титров, в отчаянии вдруг подумала она. Никому и в голову не придет, будто бывшая хозяйка телевизионной компании согласится на малопрестижную должность. Хотя, по правде говоря, ей сейчас не до престижа — заплатить за квартиру едва наберет. Билли в свое время хотел положить ей достаточно высокий оклад. Она же предпочла получать весьма скромный, пока «Трибуна» не наберет обороты и не окрепнет. Билли согласился, пообещав в будущем с лихвой все компенсировать. И непременно поступил бы так. Да заикнись она об этом сейчас сыночку — он поднимет ее на смех. Что ж — Рената не станет даже и намекать. Пусть подавится!

Она выключила свет на кухне и вернулась в гостиную. Из розетки в сердцах выдернула шнур от телевизора. Не хотела, чтобы экран напоминал ей всю глубину ее падения в бездну. Почему-то вспомнила судьбу одной дикторши, закончившей свои дни маникюршей, а еще бывшей режиссерши, которая теперь ставит «спектакли» в супермаркете, когда там проводятся распродажи…

Размышления прервал звонок в дверь. Рената нахмурилась. Ей некого было ждать.

— Кто там? — придав голосу беззаботность, спросила она.

— Это Тео Анджер.

Рената обомлела. Приотворила дверь, но оставила ее на цепочке. Вот он — красавец с холодным лицом. Одет с иголочки, надменен. Ярость всколыхнулась в ней.

— Я вас не приглашала, мистер Анджер!

— Так пригласи!

Рената нервно рассмеялась.

— О да, мистер Анджер. Конечно, мистер Анджер. Ваше желание — закон для меня, мистер Анджер. — При этом она и не дотронулась до цепочки.