Подозреваются все

Нет, к Рышарду это тихое, гениально исполненное преступление совершенно не подходило. К тому же вряд ли бы он спокойно спал сразу после того, как задушил человека!

– А он спал? – заинтересовался прокурор.

– Как убитый. Я понимаю, что он не высыпается потому что систематически работает по ночам, но я ещё никогда не слышала о человеке, который бы засыпал от волнения.

– Я тоже не слышал.

– Сейчас, что-то мне это напоминает…

Воспоминание о спящем Рышарде привело меня к мысли о сослуживцах, ожидающих прибытия милиции. Я вспомнила выражение лица Моники, в котором, кроме всех других чувств, была и благодарность… Да, она явно подозревала меня, впрочем, все подозревали меня, и были мне благодарны!..

– За то, что вы устранили с её пути шантажиста? Да, это могло бы её освободить от подозрений. Вы уверены в этом?

– Абсолютно!

– Нет, это ужасно! – проворчал прокурор.

Что касается Кайтека, то для меня ясно было только одно – то, что я уже сказала Алиции. Тадеуш представлял для него ценность при жизни, а не после смерти. Никакой долг не заставил бы его убить человека, который одалживал ему деньги и проворачивал выгодные сделки. Разве только тут было что-то ещё, о чём я не знала. Прокурор тоже не знал.

С Анкой мы покончили молниеносно.

– Оставьте её в покое, – решительно сказала я. – Я знаю, где она была, когда её не было, и у меня есть целых три свидетеля. Вы должны поверить мне на слово, потому что сразу могу сказать, что вам эти свидетели ничего не скажут, а мне сказали. Я знаю, что у неё не было никаких шансов совершить преступление, даже если бы это длилось четыре секунды, а не четыре минуты.

Наконец после Анки дошли до Збышека. На эту тему у меня было своё совершенно сложившееся мнение, которое я не стала скрывать от прокурора.

– Откуда у вас такая уверенность, что он невиновен? – недовольно спросил прокурор.

– Вы должны мне просто поверить, что для него это убийство было совершено со слишком большим опозданием. Несколькими неделями раньше ситуация выглядела бы совершенно иначе, но теперь, уверяю вас, это не он!

– Это только ваше личное убеждение…

– Да, но основанное на фактах. Обнародовать эти факты я, а в равной степени и он, могли бы только в том случае, если бы стояли перед судом. Давайте оставим его и пойдём дальше.

Следующей была Ядвига. Милиция выяснила уже, что означал этот номер около её имени в книжке Тадеуша. Это был регистрационный номер частного автомобиля. Номера частных машин обозначались буквой «Х» довольно давно, поэтому сначала это не пришло никому в голову. Я задумалась.

Что общего со смертью Тадеуша мог иметь какой-то частный автомобиль? Совершенно ясно, что у Ядвиги никогда в жизни не было машины. Может быть, её сбило машиной или что-то в этом роде? Конечно, у её бывшего мужа была какая-то машина, а также частная мастерская по ремонту автомобилей, ну и что из этого?

– Может, у него были какие-то злоупотребления, и покойный теперь её этим шантажировал?

– Её шантажировал? Наоборот, он доставил бы ей этим огромную радость. Ядвига за подобные сведения о своём бывшем муже его бы озолотила, потому что целый век ведёт с ним войну за алименты.

– Семьдесят тысяч злотых?

– Ах, вы и это знаете! Да, семьдесят тысяч злотых. Если бы покойный собирал для неё негативную информацию об упомянутом супруге, она кормила бы его ананасами, а не душила. Это ерунда!

– Но она смогла бы это сделать?

– Только в одном случае… – сказала я, погружаясь в размышления. – Только в одном случае…

– Ну?

– Если бы речь шла о ребёнке, о будущем её дочери. Если бы Тадеуш каким-то способом мог впоследствии причинить вред её ребёнку, она была бы способна абсолютно на всё. И способ совершения преступления даже как-то к ней подходит…

– Вижу, что нужно будет подробно изучить вопрос об этом таинственном автомобиле, – неохотно признал прокурор. – Не знаю, каким способом… Но, может, в этом что-то есть?

Затем я с уверенностью заявила, что о Витеке могу сказать немного. Был ли у него какой-нибудь повод? С одной стороны, всё выглядело так, как будто Витек не подвергался шантажу, в записной книжке Тадеуша он записан не был. Но, с другой стороны, судя по замечаниям Януша, что-то между ними было. Что? Мои предположения на этот счёт были такими туманными и такими неприятными, что я предпочла о них не вспоминать. Снова у меня перед глазами замаячила мрачная картин и я опять постаралась как можно быстрее от неё избавиться…

– Ну да, собственно, у него не было повода, – задумчиво сказал прокурор. – А если бы был, то какой?

– Карьера, – ответила я без размышлений. – Профессиональная карьера. У Витека колоссальные амбиции и отсутствие всякой щепетильности. Он готов по трупам идти наверх. И характер у него подходящий. Он достаточно умён и выдержан, чтобы спланировать и выполнить даже двадцать преступлений. И нет сомнений, что ради карьеры он пошёл бы на всё, потому что в этом – смысл его жизни. Если бы я знала, что у него был повод, поставила бы на него без колебаний, но Тадеуш о нём ничего не знал.

– А вы что-то знаете?..