Подозревается оптимистка

– Отлично, тогда мы завтра часам к пяти подрулим. Приятно было познакомиться, – помахали они казачку и скрылись за дверью.

– А это что за куколки? – с интересом посмотрел им вслед Степка.

И Нина ощутила ревность. Ревность! Только этого не хватало! Ну, как же так?! Откуда? Он же невыносим!

– К соседям внучки приехали, – равнодушно пожала она плечами.

– Где учатся? – продолжал смотреть в сторону закрывшейся двери Степан.

– В универе, филфак, кажется. Точно не помню, – она раздраженно прикусила губу.

– На вид курицы, а в универе, чудеса, – подмигнул ей Степка, словно считав все ее чувства.

– Хорошие девчонки, – защитила подруг Нина, в душе ликуя.

«Завтра тоже принаряжусь, у меня не хуже футболочка в обтяжку есть».

Глава IX. Вечеринка

Компания пришла женским коллективом студенток филфака. Среди них был только один субтильный мальчонка, очень обрадовавшийся Степке, и достававший его умными беседами, пока тот управлялся с мангалом. Степка держался стойко и беззлобно отшучивался. Шесть девочек вытащили из сарая старый стол и принялись на нем строгать салаты. Царило общее веселое возбуждение. Нина тоже вынесла матушкины соления и салфетки. Дамы с любопытством поглядывали на Степана, но предупрежденные, наверное, близняшками о «тяжелом разводе», тактично оберегая чувства Нины, обходили парня сторонкой. Нину это немного, ну самую малость, забавляло.

Уже смеркалось, когда во двор шумной толпой хлынули археологи. С собой они притащили ящик невесть откуда взятых апельсинов и уже замаринованное мясо. Появление большого количества мужчин вызвало ажиотаж среди студенток, полились шуточки и хихиканье, зазвенела гитара. В качестве стульев пошли: ведра, древняя тумбочка, сломанная раскладушка, бревно, валявшееся у огорода. Нина разрешила из кухни принести на двор и табуретки.

Уже знакомая рыженькая девица, которую звали Катей, сразу подбежала к Степке, набиваясь в помощницы. Но больного у мангала сменили другие парни, и он, накинув на плечи плед, сел на пенек, на котором утром рубил дрова. Нина переживала, что на дворе для Степки слишком сыро и в душе уже раскаивалась, что позволила у себя эту кутерьму.

– Привет, Нинель, – как старой знакомой кинул ей проходивший мимо худой парень, с похожей на редиску головой – узкий острый подбородок и пухлые розовые щеки.

– Привет, – растерянно ответила она незнакомцу, этого парня Нина точно ни разу не видела.

Студентки потребовали музыку и танцы. Степка включил в машине приемник, открыв боковое стекло, чтобы было лучше слышно.

Нина поняла, что вечеринка грозит вылиться в шумное действо, и заспешила к соседям, заранее попросить прощение за намечающееся беспокойство.

– Ну, что ты, Ниночка, – успокоила ее баб Рая, – веселитесь, не каждый же день, потерпим.

Что и говорить, с соседями Нине повезло.

Возвращаясь, прямо в створе калитки она столкнулась с Дмитрием, тот был угрюм и чем-то расстроен.

– Что-то случилось? – поинтересовалась Нина.

– Да так, – неопределенно пожал плечами бородач.

– Ну, так проходите, у нас вон, весело, – добродушно улыбнулась она ему.

– Знаете, Нина, тут такое дело, – замялся он. – У нас неприятный инцидент на раскопе произошел. Шутники драные завелись, я прямо и не знаю как этих сволочей назвать, – он нервно сжал руки в кулаки.

– Да что случилось? – совсем уж обеспокоенно уставилась на него Нина.

– Два шурфа ночью бетоном залили.

– Как это? Прямо ямы бетоном на раскопе зацементировали, да? А кто?

– Если б я знал – кто, шею б ему свернул, – Дмитрий сердито раздувал ноздри, и не подумаешь, что он такой воинственный. – Мы вчера, уж ближе к вечеру, заложили два шурфа, вплотную к квадрату, где черные копатели рылись, успели углубиться только на три штыка. Утром приходим работать, а в ямах бетон, даже на бровке[1] цементный гребень. Вот как?

– А вы ничего не слышали?

– Лагерь у речки, в стороне стоит. Это ж надо было бетономешалку найти, а цемента сколько, не один мешок. А песок? Упашешься. Вот кому это надо? У нас работа серьезная, а они прикалываются, – Димка просто не мог отойти от возмущения.

– Михалыч, – крикнули ему парни, – да иди ты дерни стакан, шашлычком закуси. Завтра ломы привезут и все разобьем, делов-то.

– Дожди затяжные обещали, я думал мы за сегодня управимся, – раздраженно посмотрел Димка на вечернее небо, на котором не было ни тучки. – Нина, вы же местная?

– Ну, почти, – растерялась хозяйка, не зная, как ответить на этот вопрос.

– Может знаете, кто здесь особо веселый из местной молодежи? 

– Здесь из молодежи постоянно живу только я, – улыбнулась Нина. – особым весельем не отличаюсь. Правда вот на праздники к некоторым бабушкам внуки приезжают, – она указала на резвящихся под музыку близняшек. – Но я всех не знаю. А вы, Дмитрий, в полицию не заявляли?

– Сообщил, – буркнул он. – А бетономешалка у кого есть, не знаете?

– У Рыжова, это поселковый голова наш. У него рабочие в особняке все время что-то улучшают. Там бетономешалка точно есть. Вы про это полиции скажите, пусть туда сходят, может это из рабочих кто-то балуется?