Подожди со мной (ЛП)

Он явно пытается отрываться в стиле важной персоны из Хэмптона, что в Боулдере абсолютно ничего не значит. Опускаю взгляд и вижу, что на нем обычные топсайдеры, одетые на голую ногу, и стандартные брюки цвета хаки. Белая рубашка расстегнута до середины груди, открывая взору смехотворно идеальный летний загар. Светлые волосы уложены гелем и торчат в разные стороны, а темные очки сидят на голове, хотя на улице уже несколько часов как темно.

Он — полная противоположность Майлсу, во всех возможных отношениях.

О чем, черт возьми, я вообще думала?

Единственное оправдание в том, что это произошло еще до того, как я узнала о существовании таких парней, как Майлс. И хотя большую часть времени Драйстон вел себя как напыщенный осел, мы все равно неплохо проводили время вместе. Этого я не могу отрицать. Мы путешествовали по миру, посещали сумасшедшие вечеринки и получали массу впечатлений. Думаю, он держал меня рядом, потому что мой рабочий график был настолько гибким, что если бы ему захотелось слетать на выходные на пляж, мы могли бы это сделать. Было легко погрузиться в волнение путешествия и игнорировать все остальное, чего не хватало между нами.

Единение. Эмоции. Страсть.

У нас никогда не было ничего подобного. Я знаю Майлса так недолго, но у нас этого в избытке.

— Проклятье, Кэти. Когда я уезжал, ты тоже так хорошо выглядела? — спрашивает он, опуская карие глаза и разглядывая мое облегающее оливково-зеленое платье без рукавов. По бокам оно украшено рюшами, а овальное горлышко опускается достаточно низко, чтобы немного показать декольте, но больше всего я люблю его за цвет. Зеленый идет рыжим, и у меня появилась слабая надежда оказаться сегодня вечером у Майлса.

— Как типично.

— Что? — ухмыляется он.

— Приползаешь обратно в город и думаешь, что можешь получить все, что захочешь. — Я с отвращением качаю головой.

Он, кажется, ничуть не смущен.

— И что? Не помню, чтобы твои сиськи выглядели так хорошо. Надо бы освежить память.

— Не будь свиньей, Драйстон.

— Не будь стервой, Кэти.

Холодно смотрю на него, напрягаясь от его агрессивного тона. Сквозь стиснутые зубы я спрашиваю:

— Чего ты хочешь?

Он перегибается через стол и проводит пальцем по моему предплечью.

— Хочу вернуться домой.

— Нет! — восклицаю я, шарахаясь от его прикосновения. — Драйстон, мы расстались. Твой хлам на складе. У тебя нет абсолютно никаких причин возвращаться в дом.

— Мать твою, что за херня? Ты перенесла все без моего разрешения. Если что-то будет повреждено, я заставлю тебя заплатить.

— Прекрасно! Пришли счет. Мне все равно.

Он надменно смеется.

— Полагаю, теперь ты трахаешься с кем-то другим, и поэтому так холодна со мной?

— Не поэтому, — огрызаюсь я, свирепо глядя ему в глаза. — Я хочу, чтобы ты ушел, потому что терпеть тебя не могу, и не желаю жить с бывшим, который оказался полным придурком.

— Почему это я придурок? — спрашивает он, и от возмущения у него отвисает челюсть.

— По многим-многим причинам! — восклицаю я, чувствуя, как на шее вздуваются вены. — Но моя самая любимая — то, что тебе стыдно за меня перед своей семьей. Мы были вместе почти два года, и ты хотел, чтобы я солгала им о том, чем зарабатываю на жизнь.

Он качает головой.

— У меня религиозная семья, а то, что ты делаешь, Кэти, не совсем правильно.

Я закатываю глаза и бормочу себе под нос:

— Чертов слабак.

— Ты не можешь просто выгнать меня из нашего дома, — рычит он в ответ. — Срок аренды истекает только через семь месяцев.

— Тогда давай я его у тебя выкуплю! — восклицаю я, глядя на него широко раскрытыми обвиняющими глазами. — Моя лучшая подруга живет по соседству. Это вообще была единственная причина, по которой я взяла этот дом. Перестань быть таким эгоистом и найди себе другое жилье! Или переезжай к своему приятелю. Твои вещи уже упакованы и готовы к доставке.

Он откидывается на спинку стула и огрызается:

— У меня даже нет машины, на которой можно отбуксировать контейнер.

Морщусь не в состоянии поверить, что слышу такие идиотские слова.

— У них есть доставка, Драйстон. Не волнуйся, за это я тоже заплачу. Боже упаси, тебе придется залезть в свой трастовый фонд.

Он со злостью смотрит на меня.

— Ты можешь быть настоящей тварью, ты это знаешь?

— И пошлячкой, так что тебе лучше бежать, пока не провонял моей эротикой! — Я машу рукой, будто отшугиваю его, когда рядом со мной раздается знакомый глубокий голос.

— Как, мать твою, ты только что ее назвал?

Я поднимаю глаза, и мое сердце уходит в пятки, когда рядом вижу Майлса Хадсона.

ГЛАВА 29

Майлс

Обычно я избегаю таких мест, как таверна «Вест-Энд». Они, как правило, переполнены людьми, которые слишком сильно стараются оторваться. Хорошее времяпрепровождение не должно быть чем-то напряжным. Все должно происходить естественно.

Но сегодня мне не терпится отвлечься от мыслей о Мерседес и отсутствии общения с ней, поэтому я поднимаюсь по лестнице за Сэмом на крышу таверны «Вест-Энд». Кругом царит оживление, шум и музыка, заведение переполнено, но не настолько, чтобы я сожалел о решении потусоваться здесь.