Подожди со мной (ЛП)

Он смеется и качает головой.

— Понятно. — Он хватается рукой за лоб и меряет шагами комнату. — Это ведь не тот парень, Дин, верно? Ты говорила, что он твой сосед.

— Да, сосед. Это не Дин.

— Тогда кто?

— Никто, — выпаливаю я, заметив, что Майлс с каждой секундой становится все более взвинченным. Последнее, что ему нужно услышать, это то, что я до сих пор живу со своим придурком бывшим. — Он уехал на лето, так что это не имеет значения.

— Но это мужик, — огрызается он, и его руки в отчаянии сжимаются в кулаки. — Черт возьми, Мерседес, я так не могу!

— Как так? — спрашиваю я, и моя грудь вздымается от надежды.

— Я ревнивый парень! Ты же знаешь, — восклицает он, широко разводя руки в знак капитуляции и указывая в сторону двери. — Я плохо справляюсь с подобным дерьмом. — Он проводит руками по волосам, выглядя так, словно вот-вот убежит.

Но я не хочу, чтобы он сбежал.

Я хочу, чтобы он остался.

— Прости, но я лучше пойду.

Он направляется к двери, и я бросаюсь вперед, блокируя ему выход.

— Мой сосед... гей, — выпаливаю я, и широко распахиваю глаза от лжи, которая так легко слетела с моих губ. — И он уехал из города на лето.

Майлс, моргая, смотрит на меня сверху вниз.

— Серьезно?

Я пожимаю плечами, совершенно не в состоянии подтвердить это снова, потому что до сих пор не могу поверить, что лгу с самого начала.

— Скажи, почему сейчас ты превращаешься в такого маньяка? Думала, ты хочешь просто дружить.

Он тяжело вздыхает.

— Это гораздо сложнее, чем я думал.

— Так, как же я могу в этом помочь? — спрашиваю я, хотя и не хочу помогать. Я хочу переспать с ним.

Майлс стонет и пригвождает меня серьезным взглядом.

— Детка, ревность — это проблема, которую я должен постоянно держать в узде. Я стараюсь не быть таким, но, черт возьми, это практически невозможно. Я прожил почти десять лет с девушкой, которая, мать ее, получала удовольствие мучая меня при каждом удобном случае.

— Ну, я не та девушка, — парирую я и подхожу к нему ближе, протягивая руки, чтобы коснуться его бицепсов.

— Знаю, — чуть не кричит он. — Но прежде чем мы что-то предпримем, ты должна кое-что обо мне знать. Я слишком опекаю. Слишком властный. Слишком высокомерный. Почти все, что я делаю, — доведено до крайности.

— Хорошо, — медленно отвечаю я и сглатываю комок в горле, когда он грубыми руками обхватывает мое лицо, нависая надо мной, как какой-то пещерный человек, пытающийся предъявить на меня права.

Его голос глубокий и знойный, когда он добавляет:

— И я чертовски схожу с ума, если думаю, что парень посягает на мою собственность.

Ладно, от такого я не должна заводиться. Я современная женщина. Независимая. Полагаю, что могла бы стать феминисткой, если бы точно понимала, какого хрена это влечет за собой. Но лично я не думаю, что феминизму место в спальне. Мне кажется, феминизм не налагает прав на ваши желания, и Иисус, Мария и Иосиф, думаю, что чувствую, как между ног хлынула влага, и совершенно на это не злюсь!

Трясу головой, пытаясь вновь сосредоточиться на главном.

— Но, Майлс, я не твоя собственность!

— В моем сознании — моя, — отвечает он, стиснув зубы и сжав губы. — И мне правда нужно, чтобы ты не заставляла меня ревновать.

— Почему? — чуть не рыдаю я.

— Потому что если ты заставишь меня ревновать, то я не смогу оставаться с тобой друзьями.

— Почему? — Боже милостивый, мужик, да возьми же меня нахрен!

— Потому что от этого мне захочется так тебя оттрахать, что ты никогда больше не захочешь смотреть на другого парня.

Тяжелое дыхание.

Громовые удары сердца.

Шумная вечеринка внизу... я про реальный нижний этаж. Это не эвфемизм для моих трусиков, хотя теперь, когда я упомянула об этом, мне кажется, я слышу, как увеличивается его член. В буквальном смысле мне будто кажется, что я слышу, как растягивается ткань его джинсов.

Тянусь к нему и касаюсь его руками, и о, боже, да. Он — твердый, я — мокрая, и мне хочется, чтобы он просто...

— Докажи.

Он качает головой, сурово наморщив лоб, отчего у меня в горле образуется комок.

— Надеюсь, ты знаешь, о чем просишь.

С диким рычанием он прижимается губами к моим губам и погружается языком мне в рот. Глубоко. Очень глубоко. Будто хочет достать до миндалин. Это не совсем сексуально — это неконтролируемо. Пьяняще. Отравляюще. Я не могу оторваться от него, да и не хочу. Крепко обвиваю руками его шею, удерживая, чтобы слиться телами, будто это возможно.

Больше никаких поцелуев с дохлой рыбой. Боже, вот она — жизнь!

Майлс наклоняется, ведя руками по моей заднице. Он крепко хватает меня за ягодицы и поднимает вверх, и мои ноги мгновенно обвиваются вокруг его талии. Я не могу полностью зацепиться лодыжками за его массивное тело, поэтому просто сжимаю. Втискиваю его в себя так сильно, как только могу, потому что, боже, именно этого мне и не хватало. Сильный, мужской жар!