Подорожники

Из пароходного радио доносились песни. Чаще других пускали пластинку о девчонках, которые танцуют на палубе, о том, что провожают пароходы совсем не так как поезда и о речке Бирюсе. Чем ближе подходил пароход к её пристани, тем больше портилось настроение. Галя каким-то своим чувством понимала, что не встретятся никогда. Это время останется в памяти подарком. Она успокаивала себя тем, что впереди много лет, а еще больше встреч. Сегодня произошло просто очередное знакомство. Скоро оно забудется. Ведь им так мало лет, чтобы планировать что-то основательное, вечное, всё ещё может измениться сто раз. Таких пареньков ей предстоит встретить много. Они будут более умелыми и умными, красивыми и настойчивыми. «Где он сейчас? Пялится на паровую машину, заворожено оглаживает глазами шатуны и ползуны. Пусть катится, куда хочет. Не стану бегать за ним, как собачка. Никогда!»

Виталий Костин и его невесёлая мама поселились в соседнем районе. Писал редко. Галя отвечала сразу, не откладывая процесс беседы на бумаге на неопределённое время. Она давно приготовила свой крохотный фотопортретик, а он не просил прислать фотку. На зимние каникулы Галя решила съездить к нему. Сказала маме, что нужно повидаться с противным мальчишкой, который редко присылает письма. Мама серьёзно отнеслась к её планам. Рассказала, что три дня нелётная погода, на аэропорту много пассажиров ждут своей очереди. Она может улететь, но опоздает в школу, а третья четверть самая ответственная. Подруги отговаривала от глупости, потому, что девушки не должны быть навязчивыми и липучими. Галя не соглашалась, приводила доводы, но от поездки отказалась.

Почти год не присылал открытки с поздравлениями к восьмому марта и дню рождения. Галя переживала – не случилось чего плохого, ведь работа в леспромхозе не из простых, случаются аварии, когда люди получают травмы. Она не хотела быть назойливой, но как-то само получалось, что постоянно думалось о нём.

И всё же он ответил. Оказалось, что учится в строительном институте. Поняла, что Виталий забыл о своём обещании снять фильм о реке и о ней. Он писал, что готовится поступать в Ленинградский кинематографический институт, а тут случился такой поворот. Скорей всего, не сдал экзамены, не прошел конкурс. Она хотела быстрее вырасти. Окончив десятый класс, собралась к брату в гости, утаив от родителей своих намерений поступать в институт.

Она сдала свои экзамены, но Виталика не встретила. Ходила по кабинетам и спрашивала о нём. Оказалось, что его призвали в армию. Он должен был ей написать. Не мог не сообщить об изменениях. Может быть, на почте потеряли письма, а если это подруга ворует. На почте сказали, что письма из воинской части на её адрес приходили еще в прошлом году. Почтальонка клялась, – письма приносила. Говорила, что нельзя не заметить на конверте синий треугольный штамп, а также рисунки цветной тушью парохода, речного обрыва и сосны, около которой стояли мальчик и девочка. Она попросила почтальонку письма вручать ей лично. Писем больше не приходило.

Мама говорила о том, что не стоит переживать. «Если бы уважал тебя, обязательно написал. А не пишет, значит, не считает нужным знаться с тобой и продолжать переписку. Он вырос. Ты выросла. Вон сколько хороших ребят. Только свистни, прибегут?» «Мама, ты права. Но зачем мне свистеть? Я не умею».

Галя узнала адрес от мамы Виталика, написала несколько писем, в том числе – командиру части, замполиту, но ответов не получила. Она решила стать стюардессой, ведь Виталий служит в десантных войсках, летает на самолётах.

Она будет летать. Её отговаривали, убеждали, что стюардессами становятся только городские девушки, знающие языки. Галя заторопилась к своей цели. Она выросла из того подростка, превратившись в миленькую девушку с загадочными строгими серыми глазами. Сначала одолела английский, потом и немецкий.

Приобрела Галя непростые навыки бортпроводницы не сразу, но постепенно втянулась в ритм высотной работы. Организм долго привыкал к частой смене часовых поясов. Однажды возникла попытка захвата воздушного судна. Галя с подругой Татьяной знали о сибирячке Наде Курченко, погибшей на посту, но не думали о каком-то героизме, просто выполняли инструкции, не допуская угонщика к пилотской кабине. Граната у него оказалась учебной, а нож – настоящим. Сопровождающий придремал, но им помогли пассажиры. Девушкам крепко досталось, но раны оказались не опасными.

Стюардесс лечили в военном госпитале. Раны заживали быстро. Уход и обслуживание были на высоком медицинском уровне, а выздоравливающие офицеры оказывали такое ненавязчивое внимание очаровательным героиням, что дыхание захватывало от комплиментов и восторгов. Таня сказала одному лётчику, который бахвалился своими связями, чтобы похлопотал о телевизоре. Телевизоры были, но не в каждой палате работали.