Поднебесный Экспресс

Небольшой отчет о том, что происходило в вагоне-ресторане Поднебесного Экспресса вечером того же дня, за ужином, хотя вообще-то на европейский лад это обед. Неважно. Присутствовали все пассажиры, что позволило пополнить сведения о социальном, национальном и профессиональном статусе попутчиков, а также добавить некоторые черты к их психологической физиогномии. К примеру, свое инкогнито открыл русский пассажир. Собственно, он не открыл бы его в силу собственной лингвистической однобокости, не случись мелкого происшествия в начале ужина. Задремав за вторым томом «Опытов», я несколько задержался, потому торопился занять свое место за вторым столом слева, напротив Сюин, справа через проход от Улофа. Проходя мимо официанта (второго) в дверях вагона-ресторана, я споткнулся и буквально влетел внутрь, но удержался-таки на ногах; однако, увы, пришлось схватиться за плечо, на котором белая хохлома водила хоровод по алому полю. В сущности, ничего страшного, никто не пострадал и даже ничего не пролилось. Тем не менее кое-что на самом деле произошло. Потеряв равновесие, я машинально произнес две короткие фразы обычного в таких случаях содержания. Ругательство и извинение. Первое, естественно, было на русском, второе, столь же естественно, на английском. Привести первое не могу, так как не помню, что именно сказал, потому предлагаю читателю самому заполнить зияние в кавычках прямой речи. Вторая фраза была не фразой, а словом, которое я уже лет двадцать, а то и больше, произношу почти в любых непонятных ситуациях – «Sorry!» У моего русского попутчика был богатый выбор: отреагировать на первое восклицание, отреагировать на второе, отреагировать на оба, вообще не реагировать. Он предпочел первый вариант – по понятным причинам: кто из нас поступит иным образом, столкнувшись с феноменом, который когда-нибудь в будущем лингвисты, социальные и психолингвисты назовут «синдромом русской пианистки Кэт»? Впрочем, попутчик сначала не подал виду, пробормотав, мол, ничего-ничего, чем приятно меня порадовал, но через пару минут, когда я уже уселся за стол, обменялся приветствиями с Сюин, Даразом, Одом, Улофом, Донгмей и Стивом (Чжэн была поглощена разговором с официантом) и даже взял нож и вилку, чтобы приняться за закуску, я услышал за спиной довольно робкое: «Извините, вы ведь русский?» Да, он самый, хотя давно уже не. Непонятно, зачем добавлять вторую часть этой дежурной фразы, что за подлая боязнь, высокомерие, смердяковщина. Русский я, так как родной язык мой русский, и все тут. Итак, да, русский и к вашим услугам. Дело было пустячное – помочь разобраться в меню, точнее, в двух меню, а то за обедом принесли непонятно что и непонятно, как это есть. «Володя». – «Петр. Очень приятно. Вот смотрите, всегда есть два меню, китайское и европейское. В первом, понятное дело, китайская еда. Во втором – европейская. Если вы не любите китайскую, то вопрос решается просто – прямо сейчас и на ближайшие две недели». – «Вообще-то мне нравится китайская, у нас в Самаре иногда ходим с женой в китайский ресторан, утка, лапша, все такое». – «Боюсь, утку вам здесь не дадут, а лапшу, да, рано или поздно выставят. Тогда можно перемежать, скажем, дня три питаться привычной едой, а потом один день – местной. Кстати, интересно, когда мы пересечем границу Китая, второе меню станет соответствовать той стране, по которой наш поезд будет ехать? Или так как экспресс поднебесный, китайский, то одна из опций так и останется неизменной, до конечного пункта?» Вот примерное содержание нашего разговора, в ходе которого личность моего бывшего соотечественника была раскрыта и – к вящему его облегчению – установлен контакт. Помощь в выборе блюд была оказана, и даже достигнута договоренность, что и в будущем подобная пустяковая услуга также не обременит. А что, вполне милый парень. Нельзя судить по внешности, нельзя. Социальные стереотипы питают мизантропию.