Подменыш

В следующее мгновение появилась карта, расчерченная на квадраты, еще через пару секунд – контуры Чайнатауна, потом – изображение Манхэттенского моста, как на архитектурном плане, и на нем маленькая голубая точка, обозначавшая телефон Аполлона. Затем в дальнем углу экрана замигал красный огонек.

Иди ко мне.

Сначала Аполлон решил, что красная точка показывает какое-то место в Чайнатауне, но, когда голубая стала к ней приближаться, карта на телефоне перестроилась, отправив красный сигнал дальше на север. Получалось, что она находилась не в Чайнатауне, а в Маленькой Италии, точнее в НоЛите[31]. Аполлон сжимал в руках телефон, превратившийся в крючок, который тащил его к рыбаку. Он четыре раза переходил улицы, не обращая внимания на машины и громкие сигналы возмущенных водителей, постоянно натыкался на пешеходов, когда выходил на тротуары, и те принимались его поносить, однако он их не слышал. Он покинул НоЛиту, вошел в Ист-Виллидж и двигался на запад, пока не оказался около Вашингтон-Скуэр-парк. Теперь красная и голубая точки практически перекрывали друг друга.

Арка Вашингтон-Скуэр зеркально повторяла арку на мосту Манхэттен, но в то время как вторая казалась ему воротами к спасению – возможностью перейти мост, – арка Вашингтон-Скуэр уводила все дальше в город. Как только он ее миновал, экран телефона погас, приложение отключилось, и это сделал не он. Вместо карты появилось новое сообщение.

Я тебя вижу.

Аполлону в голову пришла очень неприятная мысль – а что, если это окажется изуверской пыткой? Охотой хищника, который намерен преследовать его через весь Манхэттен и который покажется в самом конце долгой игры. Аполлон не собирался терпеть это дерьмо.

Просто скажи мне, где ты находишься, черт тебя подери, иначе я не буду больше в этом участвовать, – написал он в ответ.

Телефон завибрировал.

Извини! Я возле фонтанов.

Вежливый умник. Какой приятный сюрприз.

Глава 47

Около большого старого фонтана стоял Уильям Уилер, который размахивал мобильным телефон, совсем как служащий аэропорта, направляющий самолет на взлетную полосу.

– Уильям? – воскликнул Аполлон, когда они оказались достаточно близко.

На самом деле он ожидал увидеть Ким, возможно, Патриса. Даже Лилиан, но не малознакомого мужчину, который совсем недавно выложил огромные деньги за книгу. А что, если это окажется хитроумным и извращенным способом заставить его их вернуть? Еще одним показательным выступлением Уильяма.

– Мистер Кагва, – сказал Уильям. – Аполлон, мне очень жаль, что нам снова пришлось встретиться при таких обстоятельствах.

Около фонтана было слишком шумно, слишком много народа болталось вокруг, толкаясь и налетая на Аполлона, создавая внутри его заряд кинетической энергии. Странная ситуация получалась – таинственное сообщение заставило его проделать длинный путь до Вест-Виллидж, где – очередная диковинная деталь – его поджидал проклятый Уильям Уилер, и в довершение всего какие-то люди без конца его пихали, и он постоянно кому-то мешал. Аполлон вдруг понял, что должен совершить нечто эпически бессмысленное, и, если они не уйдут немедленно из парка, он не удержится и врежет Уильяму. Аполлон схватил его за локоть и потащил сквозь толпу, толкая вперед, словно тот превратился в плуг.

– Извините, – повторял Уильям направо и налево. – Простите, пожалуйста. Извините.

Они пересекли Вашингтон-Скуэр-Норт и остановились возле стоявших в одну линию домов из красного кирпича, находившихся в отличном состоянии и являвшихся прямой противоположностью парку Вашингтон-Скуэр, где царил хаос и воздух искрился от энергии. Дома выстроились в ровный ряд, точно редкие книги на полке в частной библиотеке. На тротуарах почти не было пешеходов, и Аполлон начал постепенно успокаиваться.

Он выпустил руку Уильяма и помахал перед его носом мобильным телефоном.

– Проклятье, что, черт подери, все это значит? – спросил он.

Уильям, который задыхался или просто был напуган, осторожно дотронулся до своего локтя.

Аполлон подошел к нему ближе.

– Что означают твои сообщения? – ледяным тоном поинтересовался он.

– Я знаю, получилось слишком таинственно, – признал Уильям. – Я не собирался устраивать представление в стиле плаща и кинжала.

– Ты действительно знаешь, что Эмма жива?

Уильям прислонился к низкой кованой ограде, отделявшей дома от тротуара.

– Знаю. Клянусь.

– Почему тогда ты не сказал мне об этом в «Данкине»? Или на лодке?

Уильям покачал головой.

– Я тогда еще не знал. Только сейчас выяснил. Потому что мне стало интересно.

– Почему?

– После встречи с тобой, – ответил он. – И нашего разговора. Понимаешь, ты посещаешь групповую терапию, чтобы справиться с тем… что с тобой произошло. Тебе и без того непросто, но когда та женщина вскочила с места и начала нести безумную чушь, обращаясь к тебе… так нельзя, это неправильно.

Уильям развел руки в стороны, как будто хотел показать, что у него нет оружия или дурных намерений.