Подменыш

– Трубы отрезаны, – ответила Эмма, показывая на потолок. – Все до единой.

Периферическим зрением Аполлон заметил кровь Детсада, которая начала стекать под разными углами вниз по небольшому уклону. Однако отдельные ручейки сливались в один, и поток направлялся в сторону Аполлона и Эммы. На мгновение Аполлону показалось, что кровь их нашла. Однако она лишь искала путь к бойлеру и начала затекать под него. И тут они услышали из-под бойлера слабый звук падающих капель.

Аполлон положил на пол планшет. Они с Эммой подошли к бойлеру и одновременно надавили на него руками. Бойлер слегка покачнулся. С тем же успехом они могли попытаться опрокинуть холодильник или старинные напольные часы. Они толкнули его еще раз, и бойлер упал. От удара о пол его поверхность пошла трещинами.

Под ним они обнаружили большую дыру в бетоне. Кровь Детсада стекала в темноту. У дыры оказались неровные края, словно кто-то провел здесь немало ночей и упорно вырубал бетон. Однако работа не казалась недавней.

Они заглянули в портал, но даже представить не могли, насколько глубокой может быть дыра. С улицы доносились крики пожарных. Половицы у них над головами уже почернели.

Эмма села на край ямы и собралась спрыгнуть вниз, но Аполлон ее остановил.

– Подожди, – сказал он. – Нам нужно еще кое-что.

Он достал телефон из кармана и включил его.

– Проклятье, ты решил кому-то позвонить? – спросила Эмма.

Аполлон взял планшет, снова его открыл, потом провел по экрану пальцем, и на нем появилось несколько приложений. На другом конце линии Патрис поднял трубку.

– Значит, ты еще жив, – сказал он, и в его голосе послышалось облегчение. – Сегодня утром к нам приходила твоя мать, она тебя искала. Она очень беспокоится. Ты ей звонил? Она сказала, что ты показался ей встревоженным.

– Патрис, заткнись. Я не смогу позвонить тебе снова.

– Говори, – ответил Патрис.

– Дневной свет есть среди твоих приложений? – спросил Аполлон.

– Ты же сам видел, – ответил Патрис. – Его главный недостаток в том, что его можно использовать только один раз. Он жрет очень много энергии аккумулятора.

Эмма сидела на краю дыры и выглядела как женщина, болтающая ногами на краю пирса.

– Мне он нужен, – сказал Аполлон.

Патрис вздохнул в телефон.

– Ну, он там есть, – сказал он. – Он стоит 3,99 доллара. Я могу изменить цену так, чтобы стало бесплатно, и ты сможешь его загрузить.

Тут в голову Аполлону пришла новая мысль. Она ему так понравилась, что он даже рассмеялся, несмотря на творившийся вокруг кошмар.

– Какую максимальную цену ты можешь взять за такую услугу?

– Ну, не больше 999,99 доллара, но есть простой способ это обойти.

– Можешь сделать прямо сейчас?

– Не проблема, – сказал Патрис. – Конечно, могу. Какая сумма?

– Семьдесят тысяч долларов, – ответил Аполлон.

Смех по другую сторону линии получился таким громким, что его услышала даже Эмма, прежде чем Аполлон повесил трубку.

К тому моменту, когда Аполлон нашел в магазине приложений то, что ему было нужно, цена изменилась. Он нажал нужные кнопки и совершил покупку, потом присел на корточки рядом с Эммой, и они вместе смотрели, как загружается приложение.

– Но какой в нем смысл, если мы сможем им воспользоваться только один раз? – спросила Эмма. – Парк находится в полумиле к северу отсюда.

– Старик рассказал мне историю, – ответил Аполлон. – Ты знаешь, что убивает троллей?

– Дневной свет, – сказала она.

Наверху, в доме, раздался оглушительный грохот, возможно, рухнула стена. Вскоре второй этаж обрушится на первый, а тот провалится в подвал.

Эмма посмотрела туда, где находилась лестница, но черный дым не позволял понять, осталась ли она на прежнем месте.

Эмма сжала руку Аполлона, и он опустил ее в дыру. Она оказалась не такой глубокой, как они боялись. Аполлон передал ей планшет. Столетия служения семьи Кнудсенов подошли к концу. К вечеру от них не останется ничего, кроме обгоревшего дерева и костей.

Часть 8. Дикость

Глава 100

Аполлон ждал, что Эмма применит магию. Он спустился к ней в темноту. Вокруг узкого туннеля смыкались земляные стены – по нему с трудом мог пройти один человек. Уходившая вперед дорога казалась длинным черным пищеводом, а над головами у них полыхал дом.

Хотя они стояли грудь в грудь, глаза Аполлона еще не приспособились к кромешному мраку, он не видел лица Эммы, и ему хотелось протянуть руку и коснуться ее щеки или носа, чтобы убедиться, что это действительно она.

– Чего ты ждешь? – спросила Эмма.

– Я жду тебя, – ответил Аполлон. – Твоего света.

– Но ты же сказал, что мы сможем использовать его только один раз, – сказала она, ткнув в него планшетом.

– Не этим. Я имел в виду… ну, ты же понимаешь, тот свет, который я видел в лесу. Он парил над тобой, окружал, точно облако.

Эмма молчала, и он не видел выражения ее лица.

– Ты контролировала сны Йоргена, – продолжал Аполлон, и его голос становился все более безнадежным. – Деревья расступались перед тобой. Только не говори мне, что ты не знаешь, о чем речь!