Подлодки адмирала Макарова

Пока каперанг Пилкин внимательно слушал перевод объяснений Уайтхеда, перед плотом возникла помеха. Капитан «Щуки», видать, надумал сменить место надзора и пересек курс торпеды, рискуя заполучить ее в борт. По приказу Попова яростно замахал сигнальщик, подлодка покорно и виновато замерла поодаль.

Англичанин прицелился, затем рванул рычаг запуска. Стальная сигара сорвалась с решетчатой пусковой снасти. В воду вошла, подняв фонтан брызг. «Утопла, утопла», — послышалось со всех сторон, но нет — пенистый след пузырьков с хорошей скоростью понесся к плоту. Дальше произошел афронт. В десятке саженей от бревен бурление застряло на одном месте. С минуту побулькало сильно, потом тише и прекратилось. Наконец унтер с плота поднял рупор и тоже прокричал: «Утопла!»

— Сэр адмирал! — Уайтхед кинулся к Попову за помощью. — Это невероятно! Торпедо запуталось в каком-то дерьме! Срочно нужен водолаз.

— Дерьмо — это его мина, а не то, что у нас в Балтике плавает. Не переводите! — Интеллигентное лицо адмирала осветилось насмешкой. — Коль приехал дорогой гость, пусть большой миной стреляет. И непременно наказать Рейнса, куда опять «Щука» двинула?

Запуск шестнадцатидюймового снаряда вышел успешно. Черная смерть, хоть для опытов и без взрывчатки, вписалась в створ плотика и пролетела под ним со скоростью восемь узлов. Бывалые моряки, представив себя на борту корабля, не увернувшегося от сего гостинца, поежились. Колесный старичок дал ход и тронулся догонять беглянку.

Попов смилостивился над иностранцем, велев кликнуть водолазов. Уайтхед, заметив смену адмиральского настроения, настоял на повторном пуске.

Вторая часть дня прошла для англичанина с переменным успехом. Второй пуск крупной торпеды удался не хуже прежнего, а в числе обнаруженных на дне железяк ничего подобного не сыскалось.

— Это русские, сэр, — шепнул помощник. — В их присутствии любая техника шалит, как пьяная портовая девка.

Услышав результаты опытовых стрельб, великий князь мудро решил подумать. Англичане удрученно демонтировали торпедные аппараты, забрали пойманную мину и убрались восвояси. Капитан подлодки получил разнос, но ничуть не огорчился.

Через неделю после неудачи Уайтхеда, уничтожавшей саму идею самодвижущихся подводных зарядов, Берг настоял, чтобы Попов приехал на Кронштадтский пароходный завод по крайне доверительному делу, не посвящая никого. В закрытом эллинге капитан-лейтенант извинился за попрание официоза и сбросил брезент с длинного стального предмета. Адмирал ахнул. На полу лежала аккуратно вскрытая и распотрошенная мина Уайтхеда.

— Черти подводные, где вы ее нашли?

— Под водой, ваше превосходительство, — осклабился Рейнс. — Мы поймали это в сеть около плотика, «Щукой» увезли и ночью вытащили, о'кей?

— Воровство! Под суд захотели?

— Как посмотреть, Андрей Александрович, — осторожно вмешался Берг. — Кража — грех, офицера и дворянина недостойный. А ежели военный секрет увели у Англии, нашего вечного недруга, выходит — разведка. И с Австро-Венгрией, где мина выделана, Его Императорское Величество не очень ладит.

— Вы хоть представляете, капитан-лейтенант, какой будет скандал?

— О сетке никто не прознает. А касательно тайны удержания глубины — Уайтхед торпеду потерял, мы ее нашли. В чем непорядок?

Попов лихорадочно размышлял.

— Даю сутки. Мину обмерить до сотой доли дюйма, механизмы спрятать, корпус затопить на глубине. Никому ни слова!

— Есть, ваше превосходительство. Обмерили уже. Ночью утопим.

Адмирал обернулся у двери.

— Кто придумал с сетью?

— Кондуктор Вашингтон, — ответил Берг. — Он сетями рыбу ловил на Миссисипи.

— Не могу наградить, а надо бы. Выходит, он давеча изобрел первое противоторпедное оружие.

Следующим высоким гостем был ни много ни мало сам великий князь. Заявившись через месяц, он проявил милость и не велел уведомлять подводников о своем приезде, иначе работа на неделю превратилась бы в натирание поручней.

Чуть просевшая на корму «Щука» украсилась пятеркой опытовых якорных мин. Экипажи двух субмарин что-то колдовали, перекладывая листки и ожесточенно споря.

Выслушав приветствия и треск позвонков в старательно распрямляемых спинах, генерал-адмирал выразил намерение выйти в море на постановку мин.

— Кран на сегодня не заказан, ваше высокопревосходительство. Мины не только ставить, поднимать нужно.

— Завтра поднимите. Они ж без заряда? От них никто не взорвется. Засекаю время. Выход в море по тревоге, англичане у Гельсингфорса.

— Прошу на борт, ваше высокопревосходительство.

— А котлы растопить?

— Сначала уходим, потом машину заводим, — выдал Берг непонятную фразу, прыгнул на палубу, отвязывая швартовые, на корме то же самое начал Рейнс. — Вы не изменили решение, ваше высокопревосходительство?

Константин Николаевич к удивлению свиты втиснулся в люк. Сопровождавший каперанг двинулся следом, Джон сделал отрицательный взмах рукой: нет возможности. Лодка тотчас дала ход. Спустившийся в отсек капитан-лейтенант начал пояснения.