Подкидыш

И они посмотрели друг на друга, охваченные одинаковым ужасом.

— Разве можно поверить в то, что мы видели собственными глазами? — сказал Лука. — Ты, конечно, пиши что хочешь, но в такое вряд ли кто поверит.

— Он поймет и поверит, — возразил Пьетро, имея в виду магистра своего ордена. Впервые он вслух признался в своей преданности этому человеку и уверенности в его уме и великодушии. — Магистр нашего ордена все, что угодно, понять способен. Он столько повидал на своем веку; он был свидетелем и куда худших деяний. Его научные изыскания связаны с надвигающимся концом света, так что его уже ничто не удивляет. Он прочтет мой подробный отчет об этих событиях и все поймет. А потом станет держать этот отчет под рукой, ожидая от нас дальнейших действий и дальнейших отчетов.

— Дальнейших? Значит, наша миссия будет продолжена? — спросил Лука с некоторым недоверием.

— Конечно. И у меня уже имеется следующее предписание магистра, скрепленное его собственной печатью.

— Но ведь это наше расследование закончилось полным провалом, и нас, конечно же, отзовут, получив твой отчет, не так ли?

— О нет, магистр скорее воспримет это как некий успех с нашей стороны, — возразил брат Пьетро, хотя и с довольно-таки мрачным видом. — Тебя послали выяснить причину случаев безумия и проявления зла, имевших место в этом аббатстве, и ты свое задание полностью выполнил. Ты узнал, чем все это было вызвано: сестра Урсула подкладывала в пищу монахинь белладонну, чтобы те постепенно утрачивали разум. Ты узнал, зачем она это делала; узнал о ее страстном желании стать аббатисой и обрести богатство. Ты выяснил, что подстрекал ее к этому дон Лукретили, стремившийся погубить свою родную сестру, объявив ее ведьмой, и получить в результате то, что досталось ей в наследство от отца: аббатство и принадлежащие аббатству земли вместе с золотоносным ручьем. Это было всего лишь первое твое расследование, и хотя у меня лично имеются кое-какие сомнения насчет тех методов, которыми ты пользовался, я непременно скажу своему господину, что ты справился с ним вполне успешно.

— Умерла невинная женщина; преступницу без суда сожгла на костре толпа обезумевших монахинь; две девушки, возможно непричастные к краже, но, несомненно, виновные в использовании колдовства, исчезли, словно растворившись в воздухе, — и это ты называешь успешным завершением расследования?

Брат Пьетро позволил себе слегка усмехнуться.

— Я видел и куда худшие результаты расследований, имевшие более прискорбные последствия.

— В таком случае ты, должно быть, побывал в зубах самого дьявола!

Пьетро кивнул и совершенно серьезно подтвердил:

— Да, это так.

Лука помолчал, потом все же спросил:

— Ты работал и с другими следователями?

— Ну да, их ведь много, таких, как ты.

— И все они столь же молоды?

— Некоторые. Одни и впрямь похожи на тебя — у них тот же талант, та же любознательность. А другие, наоборот, совершенно на тебя не похожи. Но мне ни разу не доводилось встречать среди них такого, у кого в жилах течет кровь эльфов.

Лука невольно отмахнулся:

— Чушь какая!

— Магистр нашего ордена сам отбирает людей для своих поручений, сам готовит каждому задание, сам проверяет, насколько хорошо проведено порученное тому или иному следователю дело. Вы — его личная армия, воюющая с грехом и предотвращающая скорое наступление конца света. Он давно к этому готовился, много лет.

Лука вскочил, рывком отодвинув свой стул от стола.

— Все, я иду спать. Надеюсь, небеса помогут мне провести ночь без сновидений.

— А тебя и не будут преследовать страшные сны, — заверил его брат Пьетро. — Магистр не зря остановил на тебе свой выбор. У тебя достаточно крепкие нервы, чтобы вынести многое; да и мужества у тебя хватает, чтобы брать на себя ответственность. А скоро, обретя должную мудрость, ты и судить станешь более осторожно.

— И что дальше?

— А дальше он, скорее всего, пошлет тебя к самым дальним пределам христианского мира, где еретики и прочие служители дьявола готовятся пойти на нас войной, где доброго христианина и не встретишь вовсе.

* * *

Изольда и Ишрак ехали рядом, так что лошади их почти касались друг друга. Время от времени Изольда вздрагивала и начинала тяжело дышать, пытаясь сдержать рвущиеся из груди рыдания, и тогда Ишрак ласково накрывала своей рукой ее пальцы, судорожно сжимавшие повод коня.

— Как ты думаешь, что теперь будет с аббатством? — спросила Изольда. — Ведь я их всех бросила. Я их всех предала!

Мавританка пожала плечами.

— Но ведь выбора у нас не оставалось. Твой брат был определенно намерен забрать аббатство себе, а сестра Урсула прямо-таки рвалась на твое место. Так что либо она бы нас отравила, либо твой братец сжег бы нас на костре, объявив ведьмами.

— Господи, и как только она могла творить такое? Травить нас белладонной, постепенно сводя всех с ума?

Ишрак пожала плечами.