Подготовка к исполнению замысла

Так она уморительно выглядит при этом, что не выдерживаю, фыркаю и смеюсь в полный голос. Отсмеявшись (вместе с ней), пою первый куплет:

Украина и Крым, Беларусь и Молдова —
Это моя страна!
Сахалин и Камчатка, Уральские горы —
Это моя страна!
Краснодарский край, Сибирь и Поволжье,
Казахстан и Кавказ, и Прибалтика тоже…
Я рождён в Советском Союзе,
Вырос я в СССР!

— Поразительно! Целых две песни на моих глазах ты придумал, — восхищается. — Никогда вживую не видела поэта и так близко, — признается и дотрагивается до моего предплечья. — А кто музыку сочинил? Не ты? — интересуется.

Молчу. «Что говорить?» — спрашиваю мысленно себя.

— Неужели? — ахает она. — Так ты настоящий поэт-песенник? — удивляется в восхищении.

— Насчет настоящего, сомневаюсь, — признаюсь. — У тебя слух и голос отменные. Ты музыкой занимаешься? — спрашиваю, уводя разговор в сторону от меня.

— Я музыкальную школу окончила по классу скрипки. В школе пела на всех концертах, — сообщает. — Почему ты не хочешь выступить со своими песнями? — удивляется, возвращаясь к разговору обо мне.

— Может и спою потом как-нибудь. Еще много у нас будет концертов, — отговариваюсь. — Можем вместе с тобой спеть, — предлагаю, вспомнив забавную детскую песенку-диалог — «А ты меня любишь? Ага!».

— Я слышала эту песенку, — заявляет. — Можно попробовать, — соглашается. — Но ты все равно споешь свои песни пред всеми. У тебя ведь есть песни, о которых нет обязательств перед друзьями? — заглядывает в лицо. — Иначе расскажу всем девчонкам о настоящем поэте-песеннике в нашем отряде, — шутливо угрожает. — Тогда тебе точно не отвертеться, — предсказывает.

Танцы закончились, и мы медленно идем к нашему корпусу, шутливо препираясь. Неожиданно для нее я притягиваю ее к себе и легко целую ее, чуть касаясь губ. Отстраняюсь и смотрю на ее реакцию. Маринка, как будто окаменела, вытаращив глаза. «Испугалась от неожиданности или никогда не целовалась с мальчиками?» — гадаю про себя. Снова притягиваю к себе и целую уверенней. Ее губы чуть шевельнулись. «Отвечает!» — отмечаю удовлетворённо мысленно.

Мне кажется, что я могу «раскрутить» девчонку на большее. Однако холодный разум взрослого человека подавляет гормоны подростка сейчас. У нас с ней нет будущего. Готов ли я растоптать ее еще чистую душу? Нет, конечно! Неужели не найдутся среди комсомолок подходящие кандидатуры? Девчонки хотят не меньше ребят, если не больше. Только они это скрывают более умело, чем мы. Насколько знаю из будущего, в женском коллективе разговоры про мужиков более откровенные, чем в мужском о женщинах. Послушав случайно такой разговор, хочется скрыться с красными от стыда ушами.

На следующий день отправляю письмо Евгении Сергеевне с текстом песни и извинениями на адрес Павла.

Валерка передает мне скакалку от Волосова с удивлением и передает просьбу того о встрече.

— Я не могу понять, каким ты занимаешься видом спорта? — интересуется, приглядываясь к моими проявляющимся мозолям на костяшках суставов пальцев.

— Всем, чем могу, — признаюсь, — нет у нас в городе секций бокса или других видов борьбы.

— После школы, куда собираешься поступать? — спрашивает. — Могу помочь с нашим Политехом, — предлагает.

— Спасибо! Еще не определился. Если надумаю, я Вас найду, — обещаю.

— Где ты меня найдешь? — удивляется, улыбаясь.

— Вон сколько друзей и знакомых теперь, — киваю на лагерь и группы ребят. — Неужели никто Вас не знает? — удивляюсь очевидному и улыбаюсь в ответ.

Расходимся довольные друг другом.

На этой неделе репетируем с Юрием агитбригаду и готовимся к конкурсу Политического плаката. Юрий оказался незаменимым генератором идей, сценаристом и постановщиком. Агитбригаду по его предложению назвали «Время вперед!». Основная концепция выступления — история комсомола от рождения до наших дней. В ходе постановки мы пели песни разных лет, читали стихи и ставили сценки. Я вызвался спеть песню Градского «Как молоды мы были», так как среди участников не оказалось мужского солиста. Также участвовал статистом во многих сценках. А в одной играл роль младшего брата старшей сестры (Ленки Ефремовой), которая уезжала строить БАМ. Бежал за ней через весь зрительный зал и канючил, чтобы она взяла меня с собой. Репетировали и играли с воодушевлением. Удивился, что Юрий в насквозь политизированный сценарий вставил сцену с разгульной бабой, немецкой «подстилкой», которая выдала партизан.