Подготовка к исполнению замысла

В нужное время подали теплоход на подводных крыльях «Метеор». Получается, в моей памяти я сейчас поплыву в третий раз, а реально в первый. Плыли вверх по Волге долгих полтора часа. За городом по берегам начались густые леса. На левом берегу от нашего курса леса были забиты войсками. На протяжении долгих километров часто видели большие группы солдат и иногда палатки и технику на опушке. Помню, как я удивлялся, видя впервые столько солдат с красными погонами. Учения? Откуда и зачем столько внутренних войск? Тогда я еще не представлял, что мотострелки носят красные погоны, а у внутренних войск — малиновые.

Наконец теплоход свернул к невзрачному причалу. Прочитал на деревянной будке — Бунино. Вероятно, так называлась деревня, через которую пошли к лагерю.

В километре от реки в лесу находился наш лагерь. На вид обычный пионерский лагерь. Прямоугольная площадка для построения лагерных отрядов с трибуной и флагштоком. Длинное здание столовой. Деревянные отрядные корпуса. За ними в лесу туалеты и умывальники. Летняя эстрада, она же кинозал. В этом лагере — со стенами и крышей. Танцевальная площадка. Спортивные снаряды. Волейбольная и баскетбольная площадки. Еще какие-то дома. Наверное, для лагерного начальства. По территории — больше нашего лагеря в Фабричном. Вожатых и воспитателей в отрядах здесь звали «комиссарами».

Комиссарами нашего четвертого отряда были высокий парень и полненькая девушка. Они повели нас к отрядному корпусу и распределили по палатам. Все ребята отряда поместились в одной. Нас оказалось двенадцать человек. Девчонок — в четыре раза больше. Размещаясь в палате, ребята по этому поводу стали обмениваться шутками. Особо выделил двух высоких ребят. Один из них предложил всем познакомиться. Его звали Павлом. Другого парня — Валера. Павел шутил смешно, но не допускал пошлости и почти не улыбался. Валера не стеснялся в выражениях. Я старался не выделяться и просто наблюдал со стороны. Всегда так веду с незнакомыми людьми и в чужой обстановке.

Павел имел харизму. Первым предлагал, помогал, подсказывал. Красотой не отличался. Квадратное лицо, нос с горбинкой, тонкие губы, прямые волосы. Короткая стрижка. Шатен. Челка на бок, как у Гитлера. Сутулится. Спортом, похоже, не увлекается. С ним хотелось соглашаться и дружить.

Вскоре нас позвали на обед. Комиссары кое-как выстроили нас в колонну по четыре. Оказалось, что нас в отряде более пятидесяти человек. Старшие представились. Парня звали Юрием. Чем-то он мне не понравился. Гладкое «слащавое» лицо. Высокий. С фигурой, склонной к полноте. Такие мужики нравятся женщинам. Вот и сейчас девчонки забросали его вопросами. Обаятельно улыбаясь, сообщил, что после обеда на собраниях лагеря и отряда все нам разъяснят. Сейчас нам надо придумать «речевку» для пропуска в столовую. Впоследствии, перед каждым приемом пищи нужно будет придумывать каждый раз новую речевку. Иначе в столовую не пустят. Улыбается. Еще одно новшество. «Развивают творческую инициативу и креативность», — мелькнула мысль.

После обеда выстроились в большом каре перед лагерной трибуной. Первой выступила солидная статная дама, бальзаковского возраста — директор лагеря. Рассказала о лагерном расписании, порядках. Сообщила, что нас ждет в течение смены. Пригрозила отчислением за драки, курение и употребление спиртных напитков. Улыбнувшись, добавила, что на ее памяти такого еще не было. Представила лагерную администрацию. Спорторга — кучерявого подтянутого мужчину с усами и ухоженной бородкой. Музыканта. Переваливаясь на коротких кривых ножках, вышел парень с длинными волосами. Колченогий улыбнулся неожиданно «детской» улыбкой и кивнул головой. Завхоза лагеря.

Затем директор предоставила слово комиссару лагеря. Вперед вышла женщина в красно-белом спортивном костюме, лет тридцати пяти, с огромной, выступающей далеко вперед грудью. «Как две башни главного калибра. Размер шестой, наверное!» — мысленно отметил. Гладко без бумажки долго говорила о задачах комсомола и наших, как комсомольских активистов. Впервые узнал, что нас ждут ежедневные занятия в Школе комсомольского актива в первой половине дня. «Вот для чего требовалась общая тетрадь!» — сообразил. Лагерный комиссар говорила складно, политически выверено, сыпала лозунгами и призывами. Но внутренне я ощущал, что ей привычней блистать на пикниках, вечеринках и пьянках в окружении мужиков. Бл…кое, что-то проступало в ней. Не проститутка, но женщина с низкой социально ответственностью. (Из третьего тома афоризмов и цитат ПСС Путина В. В.)