Подчинение

Профессор приподнимается, чтобы я могла стянуть мягкую ткань с его тела и повесить на спинку барного стула. Стою к нему спиной, не спешу возвращаться. А он и не требует. Через несколько мгновений чувствую тепло его кожи вместе со своим. Профессор не касается меня, всего лишь стоит сзади, но его близкое присутствие заставляет напрячься и часто задышать.

— Руки назад!

Глава 10. Часть 2

Снова приказ, которому не могу не повиноваться. Запястья тут же оказываются в плену галстука, который он взял с соседнего стула. Непривычно, когда лишают движений. Хотя… Вчера меня это не смутило. Не удивительно — ситуация другая. А если профессор Салливан будет мстить за плохую подготовку к его предмету? Или за ложь? Так, не думай об этом, Габи. Не думай!

Пока я отбрасывала прочь неприятные мысли, профессор подводит меня к дивану, нажимает на плечи, чтобы я вновь опустилась на колени лицом к сидению. Почти в такой же позе, что и раньше, только руки связаны, а впереди не мелькает его статная фигура. Мужские ладони требовательно давят на спину. Ложусь грудью на мягкую поверхность. Выпячиваю попу, когда ладонь давит на поясницу. Слишком порочна. Слишком уязвима. И защититься у меня не получится, если что-то пойдет не так. Но разве что-то может пойти не так?

— Ты снова много думаешь, — напоминает он с усмешкой. Здорово, Профессор, только мне ни черта не смешно. — Скажи, ты часто носишь колготки или предпочитаешь чулки?

Так. А мне можно ответить? Или нельзя? Вчера на сессии вроде бы не позволяли разговаривать без разрешения Господина. А теперь? Мы толком и не обсудили правила.

— Отвечай.

— Д-да. Почти всегда в колготках. Но я м-могу надеть чулки. С ними, н-наверное, будет удобн…

— Нет, — прерывает мое жалкое бормотание. — Всегда надевай колготки на наши встречи.

Хочу спросить зачем, но вопрос моментально отпадает. Мужчина резко раздирает ткань на попе, заставляя прохладу коснуться кожи. Вздрагиваю от неожиданности, дыхание перехватывает. Теперь мне точно страшно. Это чувство окутывает меня, заставляет напрячься и мысленно молить, чтобы эта встреча как можно скорее закончилась. Однако маленькая толика любопытства не успокаивает и подкидывает странные вопросы в голове.

Что он сделает потом?

Профессор уверенно поглаживает попу, спускается к трусикам, сдвигает их в сторону, но не дотрагивается до… меня.

Это произойдет именно так? Наш первый раз? Вот сейчас он войдет в меня своей длинной, поимеет, и уйдет? Шлепков не будет? Не будет боли? В этом суть наших отношений? В связывании рук и сексе в необычных позах? Вчера я не так все представляла. Хотя… Может, оно к лучшему? Без всяких плеток, присосок и прочей ерунды, которой насмотрелась в интернете?

— А ты красивая, Габриэль.

Он смакует мое имя, перекатывает на языке каждую букву. Нежно. Плавно. С едва заметным акцентом. А его хриплый, томный голос накладывает дополнительную красоту. Габриэль…

— Будет приятно с тобой поиграть, — говорит расслабленно, вкрадчиво. — Представляю, какие следы останутся на твоей попе, — Профессор медленно поглаживает правую ягодицу.

Еще как останутся, учитывая, что кожа у меня тонкая, светлая. На ней все видно, даже маленькие синячки, когда случайно ударяюсь об угол стола. Хотя…

Знаете, никто еще не делал столько комплиментов моей попе. А я над ней хорошо старалась, в спортзале работала, качала. Раз природа одарила небольшой грудью второго размера, то попа должна быть отменной. Не мои слова, а Лили.

Черт, почему я задумываюсь об этом именно сейчас, когда мою попу гладит профессор культурологии? Мое тело и так натянуто как струна, не могу пошевелиться, расслабиться. Кажется, сейчас мышцы заболят, колени больше не смогут держать меня. Даже глубоко вдохнуть не получается.

Потому что я каждую секунду жду, что вот-вот Профессор сделает что-то неожиданное. Необратимое. Того, что я буду бояться, как огня.

— Не бойся боли, — его голос звучит ближе, его дыхание оставляет приятное тепло возле шеи. — Тебе стоит расслабиться.

Я не спрашиваю как. Не задаю лишние вопросы, которые звучат в голове. Бесполезно. Они вылетают спустя несколько секунд, когда чуткие пальцы касаются самой чувствительной точки на теле. Чувствительной и открытой. Он не двигается, просто кладет два пальца на клитор, но этого хватает, чтобы вызвать необъяснимую реакцию тела.

Страх, окутавший меня до этого, медленно утихает, но не уходит в сторону окончательно. Он балансирует на поверхности, не тонет, хотя воздуха и умения плавать не хватает. Наравне со страхом ощущаю приятное тепло внизу живота. Оно легкое, нарастает неспешными шагами.

— Поверь, Тема — это не только боль, но и сладкое наслаждение, — пальцы медленно скользят вперед, останавливаются. — Важно прислушаться к ощущениям, понять, что именно тебе нравится, а что вызывает дискомфорт, — они проделывают обратную дорожку вниз, останавливаются возле входа, но не спешат проникнуть в меня. — Тебе же нравится, когда я касаюсь тебя, не так ли?