Подавляй и властвуй. Как люди теряют человечность?

Орн пытается доказать, что обнаруженное поведение могло возникнуть только в нашем экспериментальном контексте, но подкрепляет свою точку зрения весьма странными аргументами. Он говорит: «…чтобы заставить человека совершить эти действия, он должен быть поставлен в реальные отношения “испытуемый — экспериментатор”. Несмотря на многочисленные попытки, мне не удалось заставить кого- либо из своих коллег подвергнуть ударам тока другого человека». Если перефразировать первую часть высказывания Орна, получается, что для подчинения одного человека воле другого необходима легитимированная иерархия ролей. И это верно. Но второй аргумент, подразумевающий, что способностью вызывать подчинение обладают только отношения «испытуемый — экспериментатор», не просто безоснователен, но и свидетельствует о слепоте автора к реалиям социальной жизни, которая изобилует иерархическими отношениями и в значительной мере держится на них. Коллеги Орна не выполнили его требование по той же самой причине, по которой зрители, наблюдающие за военным парадом, остаются на месте, когда маршал командует «шагом марш» и строй дружно марширует. Солдаты в данном случае выступают как подчиненный элемент конкретной иерархической структуры, зрители же не входят в эту структуру. Только неспособность или нежелание объяснить наблюдаемые различия в поведении могут привести нас к выводу, что военный парад представляет собой уникальную социальную ситуацию. Но можно попытаться взглянуть на вещи глубже, и тогда мы обнаружим некий общий принцип, который заключается в том, что иерархическая структура имеет власть только над тем человеком, который является ее частью. Именно такая ситуация, когда человек вписан в определенную иерархическую структуру, и составляет предмет нашего исследования.

Мне думается, что все несуразности в рассуждениях Орна проистекают из неумения провести четкую грань между иерархически структурированной социальной ситуацией и ситуацией, не имеющей иерархической структуры. Обращение то к одной, то к другой ситуации, без учета коренного различия между ними, и порождает неразбериху.

Ситуация психологического эксперимента имеет те же основополагающие структурные качества, что и другие ситуации с ролевой субординацией. Во всех случаях действия человека обусловлены не столько содержанием предъявляемых к нему требований, сколько положением, которое занимает этот человек по отношению к тому, от кого исходят требования. Именно это мы имеем в виду, говоря о важной роли социальной структуры, и именно это продемонстрировано в моем эксперименте. ‘

VI.

Эксперимент по изучению подчинения содержит элемент мистификации: испытуемый думает, что ученик подвергается болезненным ударам тока, тогда как на самом деле роль ученика играет актер. Орн заявляет, что некоторые особенности экспериментальной ситуации не позволяют ученику принимать все происходящее в лаборатории за чистую монету. Однако результаты наблюдений показывают, что Орн ошибается: большинство испытуемых не сомневаются в том, что все происходит «на самом деле».

Существует множество способов сбора данных, и если факт использования в опыте дезинформации испытуемого порождает сомнения в валидности полученных результатов, исследователь может сделать следующее. Во-первых, он может учитывать поведение только «доверчивых» испытуемых, тех, которые приняли иллюзию за реальность. Мы уже говорили, что такая проверка результатов исследований Милгрэма и Розенхена дала примерно те же показатели степени подчинения, что были получены в первоначальном исследовании. Есть и другой способ, позволяющий проверить валидность результатов. Можно изучать такие ситуации, которые не требуют мистификации испытуемого, поскольку испытуемый сам выступает в роли жертвы. Обнаружилось, что даже в тех случаях, когда испытуемые не могут отрицать подлинность происходящего, поскольку это происходит как раз с ними, они тем не менее демонстрируют очень высокий уровень подчинения. Так, например, Тёрнер, Соломон (Turner & Solomon, 1962) и Шор (Shor, 1962) сообщают, что их испытуемые с готовностью позволяли подвергать себя сильным ударам тока.