Подарок богини

– Я занималась музыкой, – между тем продолжила говорить девочка, – но у меня произошёл перерыв в занятиях. Я переехала, и инструмент пришлось оставить на прежнем месте жительства. Сейчас я решила вернуться к занятиям. Мне нужен новый инструмент.

– Ммм… – промычал Им Хо, соображая, и спросил: – Речь идёт о каком-то конкретном экземпляре?

– Мне нужен синтезатор профессионального уровня, на 61 клавишу… – Девочка развернулась к Им Хо спиной и направилась к инструментам, на ходу перечисляя качества, которыми должна обладать её предполагаемая покупка: – 24 голоса, не менее двухсот программ, должна быть возможность добавления дополнительных, ну и система синтеза звука… – eXpanded Modeling Technology…

Эмигрантка, – понял о ней Им Хо, услышав, как она чётко произнесла английскую фразу, – сказала, что переехала, хорошее произношение и совершенно не воспитана, как все иностранцы. Понятно. Похоже, жила за границей и недавно вернулась в Корею. Стоит ли требовать, чтобы она обращалась ко мне, как положено? Если её за всю её жизнь не научили манерам, вряд ли я смогу это сделать за пять минут. Всё равно она не знает, как себя вести. Начнёшь воспитывать – обидится и уйдёт. Вон, лицо какое недовольное. А так есть шанс продать её родителям инструмент. Денег у эмигрантов много… Хотя одета она не особенно хорошо… Может, старается не выделяться? Этих американцев не поймёшь… Денег полно, а одеваются кое-как. Никакого вкуса! Что возьмёшь, одно слово – американцы!

– У вас есть что-то подобное? – не оборачиваясь, через плечо спросила девочка, подходя к электронному пианино, стоящему с краю.

– Дайте подумать, – ответил Им Хо.

В этот миг потенциальная покупательница издала неопределённый звук, по интонации прозвучавший, как крайняя степень изумления.

– Он у вас что, золотом покрыт?!

Девочка повернулась к продавцу, смотря на него круглыми глазами.

– Кто? – не понял тот.

– Casio! Шесть миллионов вон!? Это что? Почему оно столько стоит? – спросила она, указывая рукою на ценник, стоящий на крышке пианино.

– Ну… Оно всегда столько стоило… – растерялся от неожиданности Им Хо, – и у нас бывают распродажи, накопительные скидки! Вы не подумайте, что у нас самая дорогая цена в Сеуле…

Девочка закрыла глаза. Несколько секунд постояла. Открыла глаза.

– Да, – сказала она, – я поняла. Так как насчёт синтезатора, о котором я вам говорила? Есть у вас такой?

– Ммм… может, вы хотите приобрести ту же модель, на которой играли раньше? Как назывался инструмент, который был у вас?

Девочка замерла, молча, вытаращившись на Им Хо. Им Хо понял, что спросил что-то не то. Пауза затянулась.

– Это неважно, на каком инструменте я играла, – наконец ответила она, отводя глаза в сторону так, словно что-то скрывая. – Я хочу купить новый. У вас есть что-то вроде того, что я перечислила?

– Ну… в данный момент, к сожалению, из представленных здесь образцов подобного нет… Но можно посмотреть и заказать по каталогу! Каталоги у нас на прилавке. Пойдёмте, я покажу…

– Можно мне сначала услышать, как звучит хотя бы вот это пианино?

– Конечно! Садитесь и играйте. Именно для этого оно тут и стоит, чтобы можно было оценить качество звука.

Девочка кивнула, сняла со спины свой рюкзачок, поставила его рядом с ножкой пианино и села на вращающийся стульчик за клавиши. Сцепила руки в замок и характерным движением профессионала-пианиста размяла пальцы. Занесла правую руку над клавишами, на миг замерла и решительно опустила её вниз. Инструмент отозвался сильным, громким звуком.

– Как сделать тише? – обернулась девочка к Им Хо.

Тот показал. Затем примерно в течение пяти минут он наблюдал, как девочка старательно пыталась исполнить какое-то одной ей ведомое музыкальное произведение. Им Хо слушал и никак не мог понять, что же за мелодию она играет? Вроде классика, вроде что-то знакомое, но что именно? И нельзя было сказать, что девочка вообще не умеет играть и поэтому пианино издаёт набор несвязных звуков. Нет, было видно, что она действительно когда-то занималась музыкой. Но, похоже, тот перерыв в занятиях, о котором она говорила, давал о себе знать. Пианистка часто сбивалась, попадая не на те клавиши, фальшивила и порою банально не успевала за мелодией, пропуская ноты. Всё это было прекрасно слышно привычному уху Им Хо. Техника исполнения явно нуждалась в своём улучшении. Наконец прозвучала последняя нота. Девочка подняла над клавишами руки, зачем-то внимательно осмотрела ладони, пошевелила пальцами. Потом повернула кисти и осмотрела их снаружи. Затем с чувством произнесла короткое, но звучно прозвучавшее слово на неизвестном Им Хо языке.

– Большое спасибо, – сказала девочка, вставая и аккуратно опуская крышку, закрывающую клавиши.

– Пожалуйста, – ответил Им Хо и поинтересовался: – А что это была за мелодия?

Девочка окинула его взглядом и задумалась.

– Почему вы спрашиваете, ачжосси? – спросила она, наклонив голову к плечу и вопросительно смотря на него.