Подари мне луну

Он что-то прошептал у ее груди. Она не разобрала, что именно, а потом поняла, что это и не важно. Его язык выводил на ее теле горячие дорожки, дыхание щекотало кожу. Он продвинулся губами вверх по ее шее и пробормотал:

- Я хочу большего, Тори. Я хочу всю тебя. Он раздвинул ее ноги, и она почувствовала, как он расположился на ней. Он был такой твердый, горячий он пугал и притягивал ее одновременно. Его руки обхватили ее, прижимая еще крепче.

- Я не хочу спешить, - прошептал он. - Я хочу насладиться каждым мгновением.

В его голосе Виктории послышалось еле сдерживаемое желание, и она поняла, каких усилий ему стоило вымолвить эти слова. Она потянулась к нему и провела пальцами по его бровям.

- Ты все делаешь в совершенстве, - прошептала она. - Иначе просто быть не может.

Роберт взглянул на нее сверху вниз, его тело трепетало от желания и сгорало от любви. Он не переставал удивляться, как доверчиво и безропотно она приняла его в свои объятия. Она была с ним открытой и честной - он всегда хотел этого не только от женщины, но и от самой жизни.

Господи, да она и есть его жизнь. И пусть об этом узнает хоть весь мир. Сейчас, перед тем как наконец сделать ее своей, он готов был крикнуть во весь голос:

"Я люблю эту женщину! Я люблю ее!"

- Тебе будет немного больно.

Она погладила его по щеке:

- Ты не можешь причинить мне боли.

- Я бы никогда этого не сделал, но... - Он не смог закончить фразу. Он вошел в нее - всего на дюйм, но это было так хорошо, что он потерял дар речи.

- О Господи! - выдохнула Виктория.

Роберт промычал что-то неразборчивое - он не мог говорить. Он усилием воли заставил себя остановиться и подождать, пока она расслабится, и лишь потом погрузился в нее еще глубже. Черт, сдерживать себя становилось уже невозможным - каждая клеточка его тела молила об облегчении. Ему понадобилось стиснуть зубы, напрячь каждый мускул, чтобы сдержать свою страсть, но он сделал это.

И все потому, что он любил ее. Какое непривычное, возвышающее ощущение.

Наконец он продвинулся на последний дюйм и вздрогнул от наслаждения. Это было самое сладостное ощущение. Его переполняло самое сильное желание в его жизни, и в то же время он еще никогда не чувствовал себя таким удовлетворенным.

- Мы с тобой одно, - прошептал он, осторожно откинув влажную прядь у нее со лба. - Ты и я. Мы единое целое.

Виктория закрыла глаза и глубоко вздохнула. Ее охватило странное чувство полноты и завершенности. Роберт был внутри нее - она едва могла это осознать. Это было самое необычное и самое естественное ощущение, какое ей когда-либо приходилось испытывать. Ей казалось, что она взорвется, если он углубится в нее еще хоть немного, и в то же время ей хотелось большего. Она шевельнулась.

- Я сделал тебе больно? - прошептал он. Она покачала головой.

- Это так... необычно. Он негромко рассмеялся.

- Сейчас будет еще лучше, обещаю тебе.

- О я не хотела сказать, что мне плохо, - горячо возразила она, стараясь убедить его. - Пожалуйста, не думай...

Он усмехнулся и прижал палец к ее губам.

- Ш-ш-ш. Позволь, я покажу тебе. - С этими словами ,он прижался губами к ее губам, отвлекая ее, чтобы она не заметила, когда он начнет двигаться в ней.

Но она заметила. При первом же его движении она вскрикнула, и ноги ее сами собой крепко стиснули его бедра.

- О Виктория, - простонал он. Но это был счастливый стон. Он снова задвигался, постепенно входя в ритм столь же простой, сколь и прекрасный.

Виктория двигалась вместе с ним - инстинкт вел ее там, где недоставало опыта. Что-то поднималось, росло внутри нее. Она не могла сказать, была ли это боль или наслаждение. Она как будто находилась на подступах к чему-то неизведанному, готовая вот-вот взорваться от переполнявших ее ощущений.

И когда накопившееся в ней напряжение хлынуло наружу, она в первый раз в жизни поняла, что значит чувствовать себя по-настоящему умиротворенной.

Движения Роберта сделались еще более яростными и неистовыми. Вслед за тем у него вырвался крик, и он упал на нее, обессиленный. Несколько минут никто из них не мог вымолвить ни слова.

Роберт повернулся на бок, прижал к себе Викторию и нежно поцеловал ее в губы.

- Тебе было больно? Она покачала головой.

- Я не слишком тяжелый для тебя?

- Нет. Мне нравится чувствовать твою тяжесть. - Она покраснела, смущенная собственной откровенностью. - А почему ты закрыл дверь?

- М-м?

- Дверь - она была закрыта. Он повернулся и взглянул на нее нежно и задумчиво.

- Привычка, я думаю. Я всегда запираю дверь. Я совсем не хотел запираться именно от тебя. - По его 'губам лениво проползла довольная улыбка. - Мне нравится твое общество.

Она засмеялась.

- Да, ты это только что доказал.

Лицо его внезапно посерьезнело.

- Между нами больше не будет закрытых дверей. В наших отношениях не должно быть никаких преград - будь то двери, ложь или непонимание.

Виктория проглотила комок, подступивший к горлу. Она была слишком растрогана и только молча кивнула в ответ.

Роберт еще крепче прижал ее к себе.

- Ты никуда не уйдешь? Сейчас день, но мы можем немного подремать.