Под знаком розы и креста

– Я попробую навести о нем справки через Клару Карловну, – пообещала маменька. – Кому как не ей знать всевозможных немецких баронов, раз она сама замужем за одним из них.

– Буду вам признателен. Итак, нам предстоят сплошные поиски. Поиски свидетельницы, невесть куда пропавшей. Поиски подозрительного знакомого Валентина Пискарева, от которого пахнет могилой. Поиски барона, который, возможно, также сумеет пролить лучик света на это дело.

Я не стала упоминать про поиски орудия убийства. Как ни странно это может выглядеть, но я сочла эти поиски вполне подходящим и безопасным делом для мальчишек. А их важно не оставлять в стороне, дать им занятие. Хотя, скорее всего, кинжал Михаила – тут у меня сомнений не было, что именно он является орудием убийства его тетушки – покоится где-то на дне реки. Более подходящих мест пока не придумано.

– Скажите, Осип Иванович, – обратилась я к адвокату. – А сын Людмилы Станиславовны еще не приехал?

– Насколько мне известно, он должен прибыть через два-три дня. Хотя и в такой точности отвечавший на этот вопрос сомневался.

– Несколько странно, – задумалась я. – Телеграмму ему уж, наверное, отправили в день смерти матери. Прошло уже шесть дней, он должен бы и доехать. Не вчера, так сегодня.

– Согласен, что это не вполне нормально. Родственники Пискарева, к примеру, уже прибыли из Красноярска, а господин Ясень все еще нет. Не знаю о причинах, но придумать их можно великое множество.

– Несомненно, – согласилась я и тут же начала такую причину придумывать: – К примеру, человек мог быть сильно болен. Само такое известие могло привести к болезни. Хотя человек он молодой… Впрочем, вы правы, придумывать причины смысла нет. А вот про завещание вам ничего не стало известно?

– Знаю только, что в квартире его не было. И очень похоже, что ни полиции сыскной, ни тайной полиции о нем пока также ничего не известно. Но это как раз дело более или менее обычное. Если завещатель дал распоряжения нотариусу огласить его только определенному человеку, каким, скорее всего, является сын покойной, так он и не станет влезать в это дело раньше времени, даже если ему известно о наступившей смерти.

– То есть он может и не знать?

– Может. Полиции его имя неизвестно, и они ему не сообщали. То, что было написано в газетах, он мог и пропустить. К примеру, если как раз в это время отсутствовал.

– Не было ли у тетушки Михаила поверенного[53]?

– Не было. Это уж точно известно. Ну что, остались у вас вопросы, сударыня?

– Не осталось.

– Тогда предлагаю вам, Осип Иванович, отужинать вместе с нами, – пригласила маменька.

– А вот возьму и соглашусь. С превеликим удовольствием.

22

Наведя по просьбе Даши не слишком подробные справки о Валентине Пискареве, Петя вовсе не счел, будто им исполнено все, что можно. Другое дело, что было неясно, в какую сторону двигаться, как продолжить расследование. Встретиться еще с кем-то из знакомых бывшего студента императорского университета? Это не сложно, но не сулит ничего важного и интересного. Да к тому же они с Дашей никогда не стремились соперничать в сыске с полицейскими. Если это важно, то они уж обязательно допросят как можно большее число свидетелей, и повторять их путь – значит попусту тратить время. Попытаться узнать в полиции, что важного удалось найти в квартире покойного? Стоит попробовать. Хотя он своими глазами видел, что вещи с квартиры вывозили представители жандармского корпуса, а не сыскной полиции, а вскоре нашел и объяснения этому факту. Единственным же знакомым среди сотрудников охранного отделения в Томске был поручик Благов. Но знакомство с ним было, как говорится, шапочным, тут запросто с расспросами не сунешься. Оставалось надеяться, что раз уж обе полиции – сыскная и политическая – обитают в одном доме, то и сыщики могут хоть что-то знать, а уж среди них добрых знакомых было немало.

Петя тут же снял телефонную трубку и попросил соединить его с полицейской управой. Но там ответили, что судебный следователь Дмитрий Сергеевич Аксаков со своими помощниками выехал в Ксеньевку[54] и вернется дня через четыре.

Будь дело срочным, Петя набрался бы смелости обратиться с расспросами к самому полицмейстеру, благо в его доме он бывал частым гостем, да и сам Сергей Николаевич к его отцу порой захаживал. Но вот в срочности и важности Петя как раз уверен не был и беспокоить столь важного начальника считал преждевременным.

Кто еще может быть осведомлен об этом событии? Да прежде всего его отец! Не обязательно, но мог что-то слышать. Ну да с ним Петя обязательно встретится за ужином или даже раньше. А еще стоило обратиться к Григорию Алексеевичу Вяткину, журналисту из газеты «Сибирская жизнь». Этот человек умудрялся не пропустить в городе ни единой новости, а если все же пропускал, то узнавал о ней от своих сослуживцев и коллег. Петя, размышлявший прямо у телефонного аппарата, тут же договорился о встрече.