Под знаком императорского дома

Секретарь министра – пожилой степенный мужчина, дождавшись одному ему понятной команды, распорядился: «Проходите. Вас ждут».

В кабинет министра Нуракопов вошел без тени какой-либо робости. Не в первый раз. За столом сидели четверо. Сам министр, главный военный прокурор, заместитель директора Имперской службы безопасности и заместитель руководителя службы организационно-кадровой работы военно-космических сил империи.

– Всегда, когда вижу вас, Рубен Анатольевич, то понимаю, что сейчас мы услышим весьма интересную историю. – Министр императорского двора и уделов, бодрый старичок с железной хваткой и обладатель чрезвычайно рационального холодного разума, в нетерпении потер свои ладони.

– Мое расследование мало похоже на занимательную сказку. Скажу сразу, в ходе следственных действий выяснилось, что была нарушена обратная связь: информация о Саломатине, поступающая наверх, была сознательно искажена.

– Однако, – не выдержал главный военный прокурор. Но договорить он свою мысль не успел.

– Продолжайте, Рубен Анатольевич.

– Спасибо. Я начал разбираться в этой запутанной истории с самого начала. Мной были опрошены двадцать два однокурсника Саломатина по космической академии, тринадцать преподавателей, в том числе все его кураторы. Результаты бесед сильно отличаются от итоговой характеристики, полученной мной в канцелярии проректора по кадровым вопросам космической академии.

Если брать характеристику, то да – высокие показатели, бла-бла, но ничего выдающегося. Чуть выше среднего по общепринятым меркам выпускник, заработавший свои оценки зубрежкой и умением контактировать с преподавателями. Возможно, ряд оценок завышен, дабы поднять престиж учебного заведения. Это уже фраза из профильной оценки куратора СБ империи.

А теперь оценки его одногрупников и однокурсников: лучший курсант академии, пилот от бога, надежный товарищ, очень одаренный физически. Преподаватели были еще категоричней. Алмаз неограненный, показывал способности практически по всем дисциплинам. Значительно преуспел в высшей математике, физике высоких полей, исторической философии, правоведении… Есть отдельное мнение двух преподавателей по физической культуре и последнего куратора, он, кстати, возглавляет факультет боевых единоборств в академии.

Физические способности Саломатина при узкой специализации могли помочь достичь ему серьезных успехов в профессиональном спорте. Куратор же показал, что особенно заметны успехи, связанные с физикой стали после прохождения специальной программы «ZX-15». Что самое любопытное – ни в архивах, ни в общей базе данная программа не упоминается. Только устные свидетельства преподавателей. Список якобы участвующих в ней к рапорту прилагается. Дальше больше – распределение. Это какая-то мистика. Но концов я так и не нашел. Все участвовавшие в принятии решения либо умерли, либо уволены и не доступны для экспресс-допроса. Распределение было состряпано таким хитрым образом, чтобы, несомненно, обидеть молодого выпускника. Пасьянс стал складываться, и тут вмешался слепой случай. Тарту… Вместо того чтобы погибнуть и стать минутным героем новостей, Саломатин получает протекцию нового неизвестного игрока. В моем отчете есть данные, кто и как его лечил после Тарту.

Так что ваши опасения напрасны. Это не шпион и не агент глубокого залегания. Это очень перспективный юноша, на которого охотятся те, кому это положено. Корпорации и влиятельные теневые кланы. Все факты и материалы в этом отчете… – И следователь положил на стол свое творение.

– Спасибо, Рубен Анатольевич. Подождите в приемной. – Министр даже не посмотрел на стопку бумаг.

Требовалось принять взвешенное решение. Это при том, что на горизонте замаячила выволочка от императора за упущенного самородка. А когда происходят такие вещи, никогда не знаешь, чем все кончится. Всегда лучше, если нет источника проблемы.

– Итак, что будем делать с Саломатиным?

– Это хороший парень. Надежный, верный империи и императору…

– Согласен. Крепкий парень. Уже не раз битый. Настоящий офицер.

– За него можно не беспокоиться. Ну а ты что думаешь? – обратился главный военный прокурор к министру.

– Послушайте, а зачем нам рисковать? Вот мое мнение…

Шестерни огромной бюрократической машины провернулись. Да, молодой перспективный старший лейтенант нравился многим – но он был не одним из них. Круг избранных решил не рисковать. Так в очередной раз судьба Андрея Саломатина сделала крутой поворот.

* * *

– Документы! – Пропитый унтер-офицер, даже не думая таиться, сделал полный глоток из початой бутылки вина и кинул протянутые документы в сканер. – Саламатин, – прочитал он по слогам. – Ишь ты, личное дело засекречено, да еще под первой категорией. Политический?

– Нет, – угрюмо отозвался Саломатин, начиная понимать, куда его так изящно запульнули. Граница с Исламским Халифатом. На всю огромную пограничную территорию крохотный третий флот империи, получивший заслуженную славу сборища отбросов и неудачников.