Под знаком Близнецов. Дикий горный тимьян. Карусель

– У него же был сердечный приступ, – напомнил Роберт.

– Несерьезный, как сказал врач. На вид он был в полном порядке. Ни на что не жаловался. Хотя он вообще был не из тех, кто жалуется…

И снова замолчал. «Даже для Родди Данбита, – подумал адвокат, – не вполне ясно, к чему я веду разговор».

– Но, Родди, после смерти Джока ты не мог не задумываться о том, что станет с Бенхойлом.

– По правде говоря, старина, у меня не было времени задуматься. Столько всего сразу наваливается, когда случается подобное. Я просыпался ночью в холодном поту, стараясь вспомнить, что еще я забыл сделать.

– Но…

Родди улыбнулся:

– И конечно, по большей части тревожился напрасно.

Роберт начал терять терпение. От обсуждения будущего Родди он перешел к сути дела.

– Что касается Джона. Я ему написал, но еще не получил ответа.

– Он в Бахрейне. Я получил от него телеграмму. Вот почему он не смог присутствовать сегодня на похоронах.

– Я пригласил его приехать ко мне, чтобы обсудить судьбу имения.

– Конечно, это необходимо сделать. – Родди подумал и не вполне убежденно произнес: – Он не захочет здесь жить.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что Бенхойл его совершенно не интересует.

– Джок, судя по всему, не разделял твоего мнения.

– Мысли Джока иногда трудно было угадать. По-моему, он не особенно любил сына Чарли. Они всегда были так подчеркнуто вежливы друг с другом, а это, как ты знаешь, недобрый знак. Кроме того, Джон Данбит выбрал себе другую карьеру. Он умен, хладнокровен, удачлив, предприимчив, умеет делать деньги. Не то чтобы он в них особенно нуждался, их у него и так достаточно, особенно у его матери. К тому же он американец.

– Только наполовину. – Роберт позволил себе улыбнуться. – И от тебя я меньше всего ожидал, что ты мог бы его в этом упрекнуть.

– Я и не упрекаю. Я ничего не имею против Джона Данбита. Честно. Он был чрезвычайно способным и развитым мальчиком. Но представить его в роли помещика? Что он будет делать здесь, в Бенхойле? Ему всего двадцать восемь. – Чем больше Родди думал об этом, тем абсурднее казалась ему эта мысль. – Наверное, он даже не знает, с какой стороны подойти к овце.

– Этому нетрудно научиться.

– Но почему все-таки Джон?

Они мрачно переглянулись. Родди вздохнул:

– Я знаю почему. Потому что ни у Джока, ни у меня нет детей. Больше передать некому.

– И что, по-твоему, будет с Бенхойлом?

– Скорее всего, он продаст имение. Жаль, конечно, но, честно говоря, я просто не представляю себе, как еще он может им распорядиться.

– Сдавать внаем, например, или приезжать сюда на выходные или в отпуск.

– Дачный домик с четырнадцатью спальнями?

– А если продать дом и оставить за собой землю?

– Ему не удастся продать дом без права на охотничьи угодья, а земля необходима Дейви Гатри для выгула овец.

– Если он продаст Бенхойл, что станет с тобой?

– Имение стоит шестьдесят четыре тысячи долларов, не так ли? А что я? Я прожил здесь в общей сложности, исключая отъезды, всю жизнь. Слишком долгий срок, чтобы оставаться на одном месте. Я уеду. Поеду за границу. Куда-нибудь подальше. – (Роберт представил себе Родди на Ибице в панаме и засмеялся.) – Например, в Криган.

– Теперь ты все знаешь, – сказал Роберт, допил виски и поставил пустой стакан. – Надеюсь, общими усилиями нам удастся как-то все это уладить. Думаю, Джон рано или поздно приедет сюда, то есть в Бенхойл. Ты не возражаешь?

– Нисколько. В любое время. Пусть позвонит мне.

Они направились к двери.

– Буду держать тебя в курсе.

– Спасибо. Кстати, Роберт, спасибо тебе за то, что приехал. И вообще за все.

– Мне будет не хватать Джока.

– Нам всем будет его не хватать.

Он уехал, направляясь в Инвернесс на свою деловую встречу, полный забот деловой человек. Родди проводил удалявшийся «ровер» взглядом. Наконец-то он остался один, наконец-то все позади. Все прошло на удивление гладко. Никаких накладок, порядок на похоронах был образцовым, по-солдатски четким, будто их организовал сам Джок, а не его несобранный брат. Родди глубоко вздохнул – не то с облегчением, не то с грустью. Посмотрел на небо, услышав гогот невидимых за облаками диких гусей. Из узкой долины повеяло морским ветерком, и синевато-серая поверхность озера покрылась рябью.

Джока больше нет, и Бенхойл теперь принадлежит молодому Джону. Возможно, этот день был не только концом начала, но, если Джон решит продать все, он станет началом конца. Потребуется время, чтобы привыкнуть к этой мысли. Но в книге жизни Родди содержался единственный рецепт для решения подобных грандиозных проблем – действовать медленно и не спеша, без суеты, шаг за шагом, и никакого предвосхищения событий. Никаких поспешных действий. Жизнь сама расставит все по местам.

Родди посмотрел на часы. Они показывали половину первого. Его мысли переключились на остаток дня, и вдруг он вспомнил о едущей сейчас в машине молодой паре, собирающейся провести в Бенхойле пару дней. Об Оливере Доббсе, его подружке и их ребенке. Оливер ведь из тех мужчин, рядом с которыми всегда крутятся женщины.