Под землю

– Какие мысли на этот счет? – он внимательно смотрел на вход в шахты.

– Пытаюсь понять только одно, – тихо начал Баур. – Почему они погнали всех в шахты. Не проще было открыть ворота и дать всем уйти прочь от этого места?

– Скорее всего, из-за заключенных. Как-никак здесь содержали много кого, кому путь в мир заказан, – Нарчи поглядел на старое морщинистое лицо старика, с длинной седой бородой. Поверх кольчуги он, как и всегда был укутан в зеленый плащ отороченный мехом оленя, в одной руке держал посох, на котором была банка со светлячками, которых много лет назад он заколдовал для того, чтобы они чувствовали темную силу древней магии, а в ножнах на поясе был короткий меч.

– Ну, это вероятно, только вот надзиратели, проверяющие, да обычная стража. Они та могли бежать в другую сторону. Их не держат здесь насильно. Могли дезертировать, бросить посты. Что угодно, но зачем-то они потащили всю огромную многотысячную толпу каторжников вниз, под землю, да в придачу лекарей и магов.

– Делаю вывод, Баур, что выход был отрезан нападавшими, а если учесть, что даже останков не осталось, мы не можем установить, кто или что уничтожило столько народу, – сказал Нарчи.

– Думаю надо собираться и спускаться в тоннели, – подытожил разговор Баур. – Тут мы ничего не найдем, значит уйдем под землю.

– Скольких человек взять с собой?

– Возьми пятерых. Думаю, этих сил нам хватит, – Баур улыбнулся. – Да и в конце концов, если под землей скрыт очередной ковен, то мы и вдвоем сможем справиться.

Нарчи только махнул головой и пошел в сторону рыцарей. На зов о помощи прибыло двадцать шесть человек – этого было вполне достаточно, чтобы в случае опасности дать бой, как людям, так и созданиям, которые веками прячутся на этих землях. Создания, что являются реликтами прошлого мира, древним злом, давно изгнанным отсюда великой Богиней Дневой. Сейчас, спустя столько веков, от них практически ничего не осталось, но редкие ковены с этими богопротивными тварями все же иногда попадаются. Баур и Нарчи тем и занимаются, что ищут их и уничтожают, попутно принимая просьбы о помощи от всех подряд, чтобы не пропустить и малейшего намека на угрозу от древнего зла. Хотя, люди верят в то, что ковенов уже не осталось, увы – это не так. Единичные древние маги, малефики, что пытаются выжить, все ровно рассеялись по миру. Кто-то из них прячется в горах и на подземных тропах, кто-то же просто путешествует. Нарчи принял участие в уничтожение семи ковенов. Но Народ верит, а значит, народу надо говорить то, что они хотят услышать, а не то, что есть на самом деле. Орден так и поступает, говорит, что все идеально, но их отряд никто и не думал распускать, ибо риск еще очень велик.

Собрав людей, они начали свой медленный, спуск вниз во мрак подземелий, освещая дорогу магическим светом. Впереди шел Баур, внимательно всматриваясь перед собой, то там, то тут находя остатки таких же брошенных вещей, царапины на стенах и под ногами, словно кого-то силком тащили внутрь. Нарчи шел позади, замыкая колонну.

***

Кристоф открыл глаза. Он не мог пошевелиться, его руки и ноги были словно прикованы. Он попытался кричать, но все было безуспешно, словно, что-то невидимое затыкало ему рот. Тело ломило и болело после падения. Руки и ноги были вытянуты, а сам он лежал словно на каком-то каменном алтаре. Он не слышал звуков монстров, не слышал абсолютно ничего, во мраке были только он и пожирающая, словно яд изнутри тишина, которая давила, заставляла сознание сомкнуться и судорожно покинуть тело и разум Кристофа.

Вдруг в комнате раздался мужской голос, внезапный и достаточно странный:

– Faabud saahtrinr.

Тут же вся комната наполнилась светом. Кристоф увидел, что он находится в прямоугольном помещении выточенным в камне. Стены были украшены странными, старинными орнаментами, наподобие тех, что он и Скальди видели в коридорах, когда пытались убежать от монстра. Из-под алтаря, к которому был прикован Кристоф, слышались шипение и рык.

Мужчина только зажмурил глаза, как вдруг почувствовал, что неизвестный взял его за голову странной рукой. Он ощущал восемь пальцев, ладонь пульсировала, словно на ней находились губы. Уши мужчины наполнялись песней. Пугающей тем, что она была на неизвестном языке, кровь в жилах начала сворачиваться, словно кислое молоко, а сердце трепыхаться. Дыхание его было настолько частым, что казалось, легкие не выдержат и вот-вот лопнут прямо в грудной клетке.

В тот момент Кристоф почувствовал, как внутри него, словно высасывают всю силу, заменяя на что-то неестественное, что-то, что никак не могло принадлежать его привычному миру. Скверна буквально начинала биться по его венам, распространяясь по телу, застилая разум, лишая воспоминаний, чувств, мыслей, а самое главное страха.