Под запретом

— Во-первых, извини за то, что пришел. Но я знал, что ты здесь, и должен был поговорить с тобой... лично, — начинает он.

— Я слушаю, — говорю я осторожно.

Тодд ведет меня к обитой скамейке около стены в коридоре. Мы оба садимся, и наши колени направлены друг на друга

Он нервничает, скручивая пальцы.

— Эмили... Мой отец очень давит на меня: он хочет, чтобы мы были вместе. Хочет быть привязанным к твоему отцу больше, чем просто деньгами, — продолжает он.

Я киваю ему. Я понимаю его. Моя мать делала то же самое.

— Он сделает все, грозится лишить меня всех финансов, и если я не заключу сделку с тобой, тогда он выгонит меня из семьи. Вот почему я так безумно хотел возобновить наши отношения, — говорит Тодд.

Я почти беру руку Тодда в жесте сочувствия, но сдерживаюсь. Я не хочу, чтобы он думал, что есть надежда на что-то для нас.

— Мне очень жаль, Тодд. Я знаю, на что это похоже — быть использованным ради выгоды, — отвечаю я ему.

Он дарит мне небольшую улыбку понимания.

— Твоя мама хочет то же самое для тебя. Ты понимаешь важность имиджа? — спрашивает он меня.

Я киваю, но не уверена, к чему он клонит. Я думала, он почти извинился, но теперь не уверена.

Тодд молчит. У него есть что-то большее, что он хочет сказать, я это знаю. Он осматривается, и видит, что в коридоре очень людно. Он встает и тянет меня вверх, я оказываюсь в углу рядом с растениями и большой вазой с цветами. Здесь более приватная обстановка. Моя спина прижита стене, а он передо мной. Он смотрит налево и направо, чтобы убедиться, что мы одни.

— Это не самое худшее, Эм. Я действительно в отчаянии и мне нужна твоя помощь... — говорит он с отчаянием.

Что-то явно не так, но Тодд не угрожает. Он выглядит напуганным и подавленным. Я начинаю нервничать, и мне становится страшно за него.

— Что случилось, Тодд? Ты можешь сказать мне, — уверяю его.

Он делает глубокий вдох, смотрит на потолок, затем вниз на меня. Его дыхание выходит со свистом.

— Я не могу рассказать тебе всего, но мне действительно нужна видимость того, что мы вместе. Мой отец не должен знать, что я потерпел неудачу в этом.

— Что? Ты хочешь, чтобы я притворялась, что у меня отношения с тобой? — Идея нелепа.

— Да, это именно то, о чем я говорю. Посмотри, люди делают это все время. Я знаю, что ты ничего не чувствуешь ко мне, и знаю, что ты с другим парнем. Если мы сможем делать вид, что мы вместе, меня не будет волновать, что ты делаешь на стороне.

Хорошо, теперь Тодд вышел за рамки и находится на грани полного идиотизма.

— Тодд... это самое нелепое, что я слышала. И ответ «нет». Теперь, если ты извинишь меня, мне нужно вернуться, — отвечаю я.

Я поворачиваю налево, чтобы пройти мимо Тодда, но он протягивает руку, хватая мою.

— Эмили... пожалуйста, послушай меня. Это серьезно, — продолжает он.

Я смеюсь над ним.

— Ничто не является настолько серьезным, Тодд, чтобы мы были в фиктивных отношениях. Мне очень жаль... найди кого-то другого, чтобы играть в свои игры.

Я пытаюсь вырваться от него, но он по-прежнему держит меня. И тогда я понимаю, что ошиблась, давая Тодду немного времени. Я пытаюсь вытащить свою руку еще раз, но я не могу освободиться. Я решаю пригрозить:

— Если ты не отпустишь меня, Тодд, я закричу.

Что, кажется, работает, и он отпускает.

— Эмили, — говорит он с явным отчаянием, но он понижает голос до хриплого шепота, чтобы никто не мог услышать: — Я гей, и я в большой беде, если это всплывет.

Что за черт?

Я ничего не могу поделать, но знаю, что мое лицо — это, наверное, сочетание ужаса, грусти, сочувствия и гнева одновременно. Однако, прежде чем я могу что-то сказать, за спиной Тодда кто-то появляется, и я ахаю.

Никс подходит к нам, его глаза сосредоточены на Тодде. Его кулаки сжаты, и злость контролирует выражение его лица. Первое, что я осознаю, — Никс пострадал в прошлом от проблем с яростью. Он готов обрушить свою ярость на того, кто встанет у него на пути.

И я очень боюсь за Тодда в этот момент. Я могу судить по яростной маске на лице Никса, что он был свидетелем разговора между Тоддом и мной. Ох, он не был так близко, чтобы услышать, что было сказано, но я уверена, что он видел, как я изо всех сил пыталась выбраться из хватки Тодда.

Я сразу же выставляю свою руку в сторону и обхожу Тодда, идя наперехват Никса. Я боюсь его из-за выражения его лица. Он хочет убить Тодда... или, по крайней мере, нанести ему тяжкие телесные повреждения. И есть огромный шанс, что его гнев может случайно отразится на мне.

Я встречаюсь с Никсом в пяти шагах от места, где стоит Тодд. Кладу руки на грудь Никса и быстро говорю:

— Никс, я в порядке. Он не причинил мне боль. На самом деле, это не то, что ты думаешь.

Никс даже не смотрит на меня, но продолжает приближаться к Тодду. Мне не остается никакого выбора, кроме как держать руки на его груди, и теперь я иду назад, чтобы встать между двумя мужчинами.

Не отрывая глаз от Тодда, он мне говорит:

— Ты должна уйти с моего пути, Эмили, прежде чем пострадаешь. Я не контролирую себя, — его слова суровые, и глаза сверкают безумием.

Я в ужасе и говорю ему тихим, дрожащим голосом: