Под запретом

Я следую за ней к выходу из дома, и мы садимся в лимузин, который, похоже, ожидает нас тут уже некоторое время. Когда мы усаживаемся, тут же поднимается перегородка, которая отгораживает нас от водителя, и она впивается в меня своим взглядом.

— Ты уже решила, какую выберешь специальность после окончания Колумбийского? Пришло время сделать заявление для прессы.

Я прекрасно понимаю, что это означает. Она не спрашивает у меня, она хочет, чтобы я ответила положительно на то, что она выбрала для меня. Она ожидала, что я пойду в юриспруденцию или медицину. Или, она была бы ужасно счастлива, если бы я встретила богатого холостяка, он бы на мне женился, и мы бы растили идеальных малышей.

— Я все ещё не приняла решения, — бормочу я невнятно.

Вообще-то это не совсем так, решение я приняла уже много месяцев назад: я хочу пойти учиться на журналиста, потому что мечтаю быть спортивным обозревателем, правда, для моих родных эта новость будет подобно грому среди ясного неба, эффект будет тот же, как если бы я им сказала, что хочу стать стриптизершей.

— Как это ты ещё не решила?! Мы же уже говорили об этом! Ты можешь выбрать одно из двух: юриспруденцию или медицину.

В данный момент я не настроена ругаться с ней, поэтому просто говорю:

— Я не могу выбрать из двух. Я ещё думаю, взвешиваю все за и против...

— Ну что ж, не думай слишком долго, потому что я хочу озвучить это прессе, как только ты окончательно определишься с выбором. Этот милое крохотное домашнее событие может пойти на пользу карьере отца. Репутация играет важную роль, нам нужно показать, что мы достойная семья.

Естественно. Все это только ради того, чтобы помочь воплотить мечты отца стать политиком и прийти к власти. Никто и не думает о моём внутреннем счастье и равновесии, а также удовольствии от работы.

Продержись ещё одну неделю, и ты уедешь отсюда, будешь свободна.

Мама внезапно меняет тему разговора на ещё более отвратительную.

— Эмили, ты помнишь, что в выходные твой папа дома, и мы собирались посетить званный ужин, приуроченный к сбору средств у Стэна и Марго Крафтов. Я пригласила Тодда быть твоей парой.

Я краснею, затем начинаю раздраженно говорить:

— Что? Тодда?!

— Да, именно его, милая, он такой очаровательный молодой человек, и, если ты дашь ему шанс, он тебе докажет это.

Я ужасно раздражена, и это ещё мягко сказано.

— Ты не можешь сводить меня с моим бывшим парнем, мама. Ты попросту не имеешь на это права! Я никуда с ним не пойду.

Она даже не моргает, когда мгновенно отвечает:

— Это даже не обсуждается, ты обязательно пойдешь с ним. Потому что его отец — один из важнейших политических спонсоров твоего отца.

Я делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоить себя. Я дружила и встречалась с Тоддом Фулгрэмом в старшем и выпускном классах школы. Сначала наши отношения были нормальными, даже приятными, но потом мы провели ужасные летние каникулы перед колледжем. Он был очень мил, щедр и образован, даже иногда забавен. Он добивался от меня в течение многих месяцев, чтобы именно ему я подарила свою первую ночь.

Вскоре я сдалась его напору и подарила ему свою девственность. Это было ужасно.

Затем он стал невыносимым.

Тодд стал злым и постоянно пытался в своих разговорах оскорбить или задеть меня. Он, казалось, большую часть времени, был недоволен мной, родителями и всем окружающим миром. Я могла сдерживать силу его гнева, потому что была честной и умела реагировать на его выпады. Я была идеальной парой для него.

Секс с Тоддом был ужасным, потому что он удовлетворял только свои потребности. Я никогда не испытывала с ним оргазм, потому что мужчина, который делает все свои интимные дела в рекордно короткий срок — две минуты, не будет уделять времени моим желаниям. После того как я первый раз поддалась его уговорам заняться сексом, потом все стало только хуже, он стал давить на меня еще больше. Иногда я чувствовала, что занятия сексом со мной его отягощали. К счастью, наша близость не была частым событием. Но это нисколько не беспокоило меня, потому что я не чувствовала, что что-то с ним теряю или упускаю, ничего ценного наши отношения мне не принесли.

Прошлая Эмили могла и не учесть наличие скучного секса. Я имею в виду, если оглянуться на интересы, которые раньше превалировали в моей жизни, то головокружительный секс явно не был в списке интересующих меня вещей. Мне были важны богатство, счёт в банке, социальное положение в обществе и, если смотреть относительно моих прошлых интересов, то Тодд Фулгрэм был для меня лучшей партией. Но единственное, что меня смущало — его агрессия. Все началось с устных оскорблений, но думаю, рукоприкладство было не за горами. Нет, он никогда не поднимал на меня руку, но мог жёстко схватить меня, когда был выпившим. А пил он много и часто.