Под сенью исполинов

Иван расправил одежду на полу и внимательно оглядел. Ни порывов, ни пятен… Только пыль по бёдрам и ягодицам от сидения на полу, да так же измазанная спина — женщина не раз лежала тут, на белых крошках. Она жила здесь. Судя по всему, довольно долго. Но почему? Не могли же её запереть тут! Какой смысл изолировать человека в складе с запасами дыхательного газа и пищи на всю команду?

Он поднялся, снова огляделся. Надпись на стене за стеллажом еле виднелась — нечто бурое, чем наносились буквы, кое-где отслаивалось. «Он никогда не найдёт меня», — гласила она по-английски.

Иван протянул руку, коснулся маленькой надстрочной запятой апострофа. «Краска» отпала, и два слова слились в одно. Получившееся «hell never find me» Иван дополнил коротким «will» и прочитал:

— Ад никогда не найдёт меня…

И тут же получил импульс: общий сбор.

В столовой, за круглым столом, на котором зачем-то лежали несколько раскуроченных камер и нанопроектор, уже собрались все. Одновременно с Иваном пришёл лишь Бёрд: «пластмассовое» лицо американца лучилось белозубой улыбкой, точно и не было никакого боя накануне, а вместо пришельцев в лаборатории второй половины лежали, загорая под лампами, девочки с канала «Филадельфия». И пришёл он как раз-таки от них.

— В чём дело? — жизнерадостно осведомился Майкл. Порой он источал совсем неуместный позитив.

— Совещание, — рыкнул Буров. Тяжёлые чёрные брови и обозначившаяся тёмная борода делали Истукана чудовищно недружелюбным на вид. Крупные пальцы отстукивали гипнотически ровный, медленный такт по столу: туп-туп-туп…

— А почему…

— Дохрена вопросов, янки.

— Тимофей Тимофеевич, сбавь обороты, — успокоил инженера Нечаев и добавил, сощурившись: — Алексей кое-что нарыл. Кое-что интересное… Но сначала не об этом.

Трипольский, воодушевлённый тем, что командир назвал его по имени, а не Фарадеем, расправил острые, хилые плечи. Крылья носа с горбиной раздулись, точно у Цезаря, взошедшего на трибуну под взор тысячеликой толпы.

— Вообще, труда это не составило! Кто хоть чуть-чуть знаком с…

— Позже, — грянул Буров.

Алексей от испуга подпрыгнул на табурете и отдёрнул протянутую было к проектору руку.

— Ситуация крайне непростая, — констатировал Роман. — На нас напали. Нет гарантий, что не нападут ещё. Привезённые запасы почти не пострадали, их нам хватит относительно надолго. Но расслабляться не стоит: скоро снарядим новый рейс в челнок.

— А что с Викой?.. — спросил Иван и добавил тут же: — И Робертом?

— Найти их шанс один.

Рената вздрогнула как от укола иголкой: туман в глазах ещё не истаял, она заморгала часто, встрепенулась.

— Да-да, я смогу… с-смогу просканировать с углублением, — зачастила, заикаясь, она. — Простые импульсы остаются б-без ответа. Могу только сказать, что они живы, раз импульсы принимаются… с семидесяти процентной уверенностью, да. Возможно, без сознания — очень на т-то похоже…

— Ничего ты сканировать не будешь. Посмотри на себя — еле сидишь, — мягко прервал Роман. — Мы уже осмотрели округу и не обнаружили ничего. Только обрывок силового кабеля от транспортёра…

— Это я! — выпятил хилую грудь Трипольский. — Я бросил его! Обрывок болтался на платформе, когда Тимофей Тимофеевич поднял тревогу! Я прихватил запасной кабель из ангарного отсека, снял с транспортёра мёртвого клеща и подключил платформу к скафандру капитана Бурова!

— Мёртвого клеща? — переспросил Бёрд с полуулыбкой. — А где он, тот мёртвый клещ? Ожил и уполз?

— На кой они шастали за дохлым древолазом? — поддержал вопрос Буров.

— Не за дохлым, — Иван, почувствовав на себе взгляды остальной команды, выпрямился на табурете. — Я разрешил выход, Павлов был в «Осе», вооружён. Более чем на десять метров я запретил им углубляться в лес. Вика сказала, что обнаружила дефект… или связь какую-то — я не понял. Она убедила, что ей позарез нужен живой экземпляр клеща. И что это чрезвычайно важно.

— Убедила — это как? — подался на стол Буров и подмигнул недвусмысленно: — Мышка сумела, да?

— Я бы на вашем месте…

— Ты не на моём месте, сосунок! — рыкнул вдруг Истукан; всё это время он не прекращал отстукивать мерный, убаюкивающий ритм ногтём указательного пальца. — В моё время ты бы уже сидел в изоляторе за халатность!

— Отставить!

Буров посмотрел на командира с вызовом, но промолчал. Только что-то прогудел под нос, опуская голову.

— Мы выйдем на поиски. Пеленга «Осы» Павлова и скафандра Грау нет. Что странно, на самом-то деле. Для этого нам…

Он продолжил говорить, как именно следует организовать поиски и до каких пор они целесообразны. Слова, сухие и выверенные, подчерпнутые из написанного кровью предшественников документа, звучали сами по себе. Точно не Роман произносил их, отмеряя временную границу поискам пропавших членов экспедиции.

Никто не мучил Ренату расспросами, каждый молча, себе на уме переваривал факт: на их веку случился первый контакт. Причём агрессия, будто по дешёвым киношным лекалам, произошла именно от чужих.