Под прицелом ... Часть 2-я

Смотрю на нее, держа за руку, в то время как она слушает доктора. Келси улыбается и кивает мне. Слава тебе, Господи!

- Спасибо вам, доктор Соломон! Да, она выглядит очень довольной. Она сидит прямо передо мной с большой глупой улыбкой на лице.

У меня не большая, а огромная глупая улыбка на лице. Давай заканчивай разговор, Келс, нам надо отпраздновать это дело. Как будто читая мои мысли, она вешает трубку и отставляет телефон на край дивана.

- Таблоид, теперь мы беременны официально-преофициально.

Вау.

Она продолжает:

- Нам еще надо немного подождать, прежде чем делать всеобщее заявление, но уже можно рассказать об этом семье, - она гладит мое лицо, - это значит, маме.

О, черт.

- Келс, она убьет меня, - понуро свешиваю голову. Очень скоро ее отделят от моего туловища.

Она смеется надо мной и щекочет шею.

- Обещаю, что не позволю ей обидеть тебя. Я скажу ей, что это я соблазнила тебя, и ты не смогла сопротивляться.

Да, черт, это очень похоже на правду. Но в моем доме такое оправдание не будет принято во внимание.

- Келс, ты не понимаешь. Ты беременна, а я не женилась на тебе, и это должно было произойти в обратном порядке. Забудь на секунду обо всех юридических моментах, маме плевать на все эти сложности, - я тяжко вздыхаю. Могу ли я прожить остаток моей жизни, не встречаясь со своей семьей? Нет. Но, черт… - И для мамы не имеет значения, что это не я сделала тебя беременной, - ложу подбородок на колено Келс, притягивая к своей груди и обнимая ее ноги.

- Как это – не ты меня сделала беременной? – переспрашивает Келс, нежно перебирая пальцами мои волосы. – Именно ты.

- Что? – поворачиваю голову, чтобы взглянуть ей в лицо, полагая, что я что-то упустила из виду.

- Любимая, ведь это же ты нажала на поршень шприца, - она щелкает меня по лбу. – Ты сделала меня беременной, - и целует кончик моего носа.

О, Боже. Я сделала ее беременной. В ясном сознании и отдавая полный отчет своим действиям. А до этого не женилась на ней. Мне конец.

Мама убьет меня.

* * *

Я решила, что встреча с Харпер убьет моего отца. Я не собираюсь рассказывать ему о малыше. Эту новость можно сообщить только тем, кто будет любить этого ребенка, а не тем, кто практически забыл о своем. Первыми узнает о нем семья Кингсли. Мама, папа и все тети, дяди и двоюродные братьи и сестры Малыша Ру в Новом Орлеане и есть нашей настоящей семьей. Со времени смерти Эрика у меня нет другой.

Также я не собираюсь особо наряжаться на эту встречу. Место, где мы договорились пообедать – рядовая забегаловка, и я собираюсь одеться по-простому. Достаю пару джинсов из шкафа и натягиваю на себя. Отлично, они все еще подходят по размеру. Интересно, когда моя фигура начнет меняться?

Харпер выходит из ванной, заправляя джинсовую рубашку и застегивая джинсы. Она отлично выглядит, как впрочем и всегда. Интересно, что она будет думать обо мне через несколько недель?

- Эй, Таблоид, ты будешь все еще любить меня, когда я стану толстой? – подразниваю ее, надевая блузку.

- Любимая, ты будешь не толстой, а беременной, - отвечает она, усаживаясь на кровать и натягивая ботинки.

- Хороший ответ, - склоняюсь над ней и целую. – Ты очень мила.

- Это всего лишь одна из множества услуг, которые я могу предложить, - она обхватывает руками мои бедра, притягивает к себе, чтобы поднять блузку и поцеловать мой живот. – Эй, Малыш Ру. Как ты там? Тебе тепло и комфортно расти, а? Мы скоро пойдем на встречу с твоим дедушкой.

- Э-э, Харпер, - провожу рукой по ее волосам. Она поднимает голову и смотрит на меня. – Я не собираюсь рассказывать ему о малыше.

- Не собираешься?

Она выглядит обиженной, как будто я стыжусь ее и нашей совместной жизни.

- Нет, солнышко. Первой должна узнать твоя семья. Он не заслужил права быть дедушкой этого ребенка. Он даже не заслужил права называться моим отцом.

- Келс, милая, ты уверена?

- Более чем. Пойми, пожалуйста, что я не хочу говорить ему об этом, по крайней мере сейчас. Я знаю, что семья очень важна для тебя, но знаешь, я не уверена, что он хочет быть частью моей жизни. Или что я хочу этого.

- Почему?

- Потому что он встретится с тобой, и я не собираюсь ничего скрывать от него о нас. Если он не сможет принять этого, я забуду о его существовании. И не буду скучать и вообще вспоминать о нем.

- А, поняла. Ты думаешь, что он очень рассердится?

- Мой отец не сердится. Самое худшее, что может случиться – он быстро поднимется и уйдет. Он никогда не будет закатывать сцену в публичном месте.

- Ну, ладно. Мне бы не хотелось бить его при всех.

- Ты мой герой, - целую ее в макушку. – Спасибо Богу за маленькие чудеса.

- Аминь, - она еще раз целует мой живот, напоминая мне о самом лучшем чуде в моей жизни.

* * *

Отец Келси не похож на тот образ, который я себе придумала. Почему-то мне казалось, что он будет как Саймон ЛаГри – худым, гибким и с подкрученными усиками. Вместо этого передо мной сидит высокий широкоплечий симпатичный мужчина с обаятельной улыбкой.