Под прикрытием

— Есть два «но», – нехотя произнес я, – и эти самые «но» я не могу объяснить. Первое – если это ты, то почему ты так глупо поступил. Увидел осведомителя первый раз и сразу его сдал. А почему так глупо поступила контр-разведка ИРА? Ведь они должны были бы как раз опекать нашего агента – потому что для нас этот канал информации теперь превращался в канал дезинформации, и ИРА, как никто другой, была бы заинтересована в долгой жизни О’Доннела. Однако же они его убили. Это первое. Второе – если ты знал, что там впереди засада – так почему же пошел со мной? Ведь ты без шуток мог там лечь.

– По крайней мере на один вопрос у меня есть ответ. На первый. – Грей смотрел мне прямо в глаза. – Все укладывается в схему, если один из нас двоих является чистильщиком. Этот кто-то выслушал О’Доннела и понял, что он знает слишком много. Поэтому и решил его ликвидировать, но чужими руками. Чтобы раз и навсегда зачистить все ниточки, ведущие к организаторам лондонской бойни. И этот кто-то спокойно пошел на ту сторону границы – потому что боевики ИРА были с ним заодно. Стрелять можно, и промахиваясь. Причем обоюдно.

Нормально…

— Что предлагаешь? Постреляемся? – весело предложил я.

– Ничего я не предлагаю! – огрызнулся Грей. – Я хочу сказать тебе, босс, что не доверяю тебе. И не требую доверия в ответ. Не время и не место, чтобы доверять друг другу. Но у нас с тобой одинаковые интересы – раскрыть это дело и выяснить, кто нас так славно поимел. Вот и все, что я хотел сказать.

– Как же мы будем действовать вместе, если не доверяем друг другу?

– С оглядкой… – невесело усмехнулся Грей. – Разве есть выбор?

– Выбор есть всегда, – философски заметил я, – давай, по крайней мере, договоримся не стрелять друг другу в спину.

Грей молча протянул руку, я пожал ее. До чего доедем таким образом?

– Ты знаешь, что я собираюсь делать?

– Догадываюсь…

– Тогда скажу прямо. Может, хоть это тебя образумит. Я собираюсь взять с собой несколько стволов и немного денег и прогуляться на ту сторону границы. Там я собираюсь найти одного человека и задать ему несколько вопросов насчет того, какого черта вообще происходит. В живых я его оставлять не собираюсь – слишком долго он коптил небо и слишком много людей на его совести. Настало время подохнуть и ему. А после того, как я получу ответы на свои вопросы, а я их получу, – я буду действовать дальше. Возможно, придется искать еще одного человека – и тоже задавать ему вопросы. И после этого – тихо ликвидировать. Это, как в автономном разведпоиске. Все это – сам понимаешь, тянет от двадцати лет и до пожизненного. Что скажешь?

– Скажу, что давно не ходил в поиск. И не терпится сходить…

– Тогда напросился сам… У тебя удостоверение есть?

– Всегда при мне…

– Бери мою машину и дуй туда, где мы спрятали сам знаешь что. Помнишь где?

– Помню.

– Вот так. Как достанешь, ставь мигалку и шпарь обратно в город. Проверь, чтобы за тобой не следили. Подъезжай на Шанкилл-роад[79] и жди. Я тебя найду…

Когда Дориан Грей говорил своему напарнику, констеблю Алексу Кроссу, о том, что не доверяет ему – он не лукавил, он на самом деле подозревал его в работе на ИРА либо на тайные структуры, желающие замять правду о теракте в Лондоне. Младший баронет Дориан Грей до недавнего времени сталкивался с деятельностью разведки только по книгам в мягкой обложке, что ходили по казарме САС в Герефорде как приятное и необременительное чтиво. Он и представить себе не мог, что тот рапорт, который он написал и послал по электронной почте ночью двадцать третьего на имя директора MI6, и стал причиной гибели бедняги O’Доннела…