Под прикрытием

Рука третьего, лежащего ничком, в окровавленной одежде, взметнулась и схватила лейтенанта за форму. Нашпигованный осколками гранаты труп внезапно ожил, и охваченный ужасом лейтенант забыл все, чему их учили на уроках рукопашного боя, забыл, что у него в руках нож. «Мертвец» рванул лейтенанта на себя – и они покатились по склону. Остановил их падение камень, маленький, чтобы за ним укрыться, но достаточно большой, чтобы задержать падение. Камень ударил лейтенанта в бок, он напряг все силы, но смог только на двух вытянутых руках поднять над собой разъяренного мятежника, тот уже заносил для удара лезвие – странное, двузубое – типичное индийское оружие. Впервые лейтенант так близко видел мятежника – до этого он стрелял в них, иногда из засады, иногда в бою. Сегодня они едва не схватились в рукопашной, но всегда между ним и мятежником была его винтовка. Сейчас винтовка осталась в тридцати метрах от него – в сложившихся обстоятельствах это то же самое, что на другой планете. Мятежник хрипел, его лицо было измазано кровью, а взгляд был такой, что становилось по-настоящему жутко. В нем не было ничего – кроме дикой, неизбывной ненависти…

Четко стукнул выстрел – и то, что было головой бандита, внезапно превратилось в летящее во все стороны кровавое месиво, большая часть которого попала лейтенанту прямо в лицо – мерзкая, склизкая, горячая жижа. Рука с занесенным для удара кинжалом опала, и кинжал бессильно ткнулся в плечо офицера…

Лейтенанту показалось, что он тонет – враз отяжелевшее тело мятежника давило на него сверху, все лицо было заляпано – ни вздохнуть, ни открыть глаз, ни закричать. Ему показалось, что он сходит с ума, что это и есть ад…

– Давай, босс… Давай, разлегся… Черт, вставай же…

Капрал, уже забросивший свои трофеи на позицию, бросился назад за своим командиром – не обращая внимания на пули, которые летели все гуще. Особо расшаркиваться было некогда – подскочив, он пинком отправил тело террориста с разбитой головой дальше по склону, с одного взгляда оценил – шок. Тогда он просто схватил лейтенанта за униформу одной рукой и словно тяжелораненого потащил наверх – второй рукой он подхватил лежащие рядом трофеи. Двадцать метров до укрытия – здесь они были равны двадцати километрам. Метр за метром. Младший не пришел на помощь – как и подобает снайперу, он пользовался моментом, отстреливая неосторожно высунувшихся из-за укрытий бандитов. Словно гвозди вбивают один за другим, с одного удара, размеренно и неторопливо – тук, тук, тук…

Капралу удалось перевалить лейтенанта за каменный навал и тяжело перевалиться самому как раз в тот момент, когда рядом в каменистую осыпь врезалась реактивная граната, стеганула осколками по камням. Гранат к реактивным гранатометам у мятежников было немного, равно как и самих гранатометов, они их берегли, но, видя, что наглецы уходят, «ради такого случая» – не пожалели. Поминая всех чертей, Роуч тяжело приземлился, прикрытый каменной стенкой, рядом с лейтенантом, хрипло дыша, как загнанная, идущая из последних сил к финишу лошадь. В голове ничего не было – странная пустота…

– Эй, капрал…

Роуч устало повернул голову – лейтенант сидел рядом с ним, и лицо его было раскрашено кровью, как во время какого-то жутковатого людоедского обряда. В протянутой руке у него блестело что-то серебристое…

– Выпить хочешь?

И тут они засмеялись. Оба засмеялись, в унисон, одновременно каким-то истерическим, каркающим, не останавливающимся смехом, таким смехом, который не придает силы, а отнимает их. Они оба были едины в этой дикой, безумной истерике, они заглянули в бездну – и бездна не захотела их принять.

– Выпить… хочешь… – давясь смехом, повторил Роуч, – босс, ты бы лицо вытер, к чертям… даже мне страшно… хотя я навидался…

– Да брось… меня так… в аду… за своего примут…

– Нас с тобой, босс… ха-ха… не примут ни в одном аду…

– Значит… Значит, останемся здесь.

Третий, решающий вал накатился на них почти сразу, как только они заново укрепились на позиции – мятежники понимали, что времени у них нет, и если они в самое ближайшее время не уйдут в холмы – их просто раздавят здесь, на этом пространстве. Раскатают в кровавую лепешку гусеницами бронемашин, расстреляют с вертолетов, как на охоте. Их было много – несмотря на потери, их еще оставалось очень и очень много. Арьергард, оставленный ими в городе, с честью выполнил поставленную задачу – погиб, но задержал шотландцев. Впереди были холмы, не проходимые для техники, если они прорвутся – то дальше будет проще. Впереди был САС, патрули держали линию обороны – но бойцов в бордовых беретах было мало, на три, если не на четыре, порядка меньше, чем их. Их просто нужно было смять, прорвать линию – и уйти в холмы. И мятежники, накачавшись наркотой по самые брови, ринулись на штурм…

Аллах акбар!!!