Под прикрытием лжи

– Извините? – подняла я на него удивленный взгляд, а он снова рассмеялся.

– Ты мне свой паспорт не дашь посмотреть?

– Зачем он вам? – я мигом вспотела.

– В общем-то, не за чем, – продолжая посмеиваться, он вернулся в свое кресло и сказал, – я и так знаю все его данные.

– Дело нехитрое.

– Особенно для человека, который сделал этот паспорт.

– Что? – прошептала я, вскидывая на него взгляд, но тут же отводя. Ладони у меня моментально вспотели, я терла ими по джинсам, хватаясь за края футболки.

– Извините, но я не понимаю, о чем вы, – я встала с намерением сбежать, но он махнул рукой, призывая сесть обратно.

– Давай не будем разводить сантиментов. Просто берем за основу тот факт, что я знаю: документы не твои и ты прибыла сюда около пяти лет назад. Меня интересует вопрос, каким образом ты была связана с Бешеным Максом.

– Простите? – я, действительно, не поняла, о ком он.

– Алексей Максимов, – пояснил Петренко, – это имя тебе о чем-то говорит?

Врать я не решилась, потому просто промолчала, разглядывая стол.

– Он погиб, – выдала я, Петренко досадливо кивнул.

– Я в курсе. Но интересно вот что: погиб он после того, как в городе появилась ты.

– Вы на что-то намекаете?

– Я пока разбираюсь. Расскажи мне, как вы с ним пересеклись.

Некоторое время я молчала. Если я расскажу ему хоть часть правды, он сразу поймет, кто я, потом покопается в той истории, соотнесет события трехмесячной давности и поймет, что дело нечисто. А если учесть, что его ребятки пасли Марка… Нет, сказать правду я не могла.

– А вы расскажете? – задала я вдруг вопрос ему, он совершенно отчетливо удивился.

– Ты хочешь, чтобы я тебе поведал о наших с ним делах? – Петренко даже рассмеялся, – это дудки, дорогая.

– У меня тоже нет повода откровенничать с вами.

Он помолчал, продолжая меня разглядывать.

– Ты не так проста. Знала, чем занимался Максимов?

– Догадывалась.

– Тогда должна понимать, какие у нас с ним могли быть дела. Тебе назвать суммы и объекты сделок?

Высказался он довольно грубо, но злости в голосе я не заметила.

– Обойдусь. Почему он обратился за помощью к вам?

– Я был ему обязан, – немного подумав, ответил Петренко, – сильно обязан. Он мог просить меня о чем угодно, куда более серьезном. А вместо этого что? Попросил сделать паспорт для девчонки.

– Чем плоха просьба?

– Тем, что выполнив эту просьбу с условием навсегда забыть о тебе, я могу считать, что мы с ним в расчете. Понимаешь ли, работа мелочевка, а должен я был ему… Значит, ты ему была очень нужна, при чем живая. Я свое слово сдержал, а через пару месяцев после этого Бешеный Макс скончался. Пели разное, но конкретики было немного.

– Что же вы меня сразу не нашли?

– Я свое слово держу, между прочим, – заметил Петренко, – если бы ты на первых страницах местных газет вдруг светиться не начала, мне бы и в голову не пришло тебя искать.

– А теперь интересно стало?

– Не наглей. Я разговариваю с тобой по-хорошему и жду в ответ того же. Но мы оба знаем, что есть и другие методы.

Словам его я охотно верила, тем более, памятуя о его прошлом, да и настоящем тоже.

– Хорошо, – кивнула я, – я расскажу. Мы с Лешей были любовниками.

– Губа у Бешеного Макса не дура, – хмыкнул на это Петренко.

– Я долгое время вообще ни о чем не догадывалась, – продолжила я, – мне было двадцать, и моя жизнь закрутилась вокруг него. Потом он как-то позвонил, велел приехать в определенное место, дал мне денег и сказал, куда отправляться. Я вообще ничего не понимала, отказывалась уезжать без него, плакала. Он вытащил пистолет и мне сунул… Тут я вообще перепугалась. Леша объяснил, что мне угрожает опасность, что меня могут из-за него убить, и мне надо бежать. Я отказывалась, тогда он рассказал, кем являлся на самом деле. Обещал приехать, как только сможет. Но не приехал… Не приехать по своей воле он не мог, и я поняла, что его убили.

Я замолкла, Ярослав Александрович тоже молчал, обдумывая ситуацию.

– Хочешь сказать, что он спас тебя, потому что ты с ним спала? – спросил недоверчиво. Я пожала плечами.

– Можете верить, можете нет. Я реально не знала ничего о его делах. Я даже о том, что он умер, точно не знала. Только догадывалась.

– Из-за бабы, – отчеканил Петренко, качая головой и задумываясь все глубже. Некоторое время он сверлил меня взглядом, но я уже решила, что большего не скажу и под пытками, потому сидела спокойно.

– Ты знаешь, а ведь вполне может быть, – вдруг сказал он и даже криво ухмыльнулся.

– Что может быть?

– Что у него просто мозг поехал из-за бабы. Стоит только на обоих Мироновых взглянуть, они же на тебя слюной исходят. Кого из них ты осчастливила, а?

Он смотрел на меня лукаво, я снова пожала плечами.

– Можете не верить, но опять же скажу правду – никого.

Петренко рассмеялся от души.

– Я тебе верю. Потому что взгляды у них однозначно неудовлетворенные. Значит, глядеть – глядят, а получить не могут. А что же так? Ни один не приглянулся?

– Это не ваше дело, – лаконично ответила я, понимая, что мы бредем куда-то совсем не туда, – я, наверное, пойду.