Под прикрытием

– Я «так» уверен – я самого Михайловского гримировал, – с жаром убеждает, – и, даже что Вы бреете голову – очень хорошо! У меня как специально для такого случая с пяток мужских париков осталось…

Разворачивается и достаёт из какого-то баула что-то такое волосатое:

– Вот – примерьте!

Счас!

Осталось только гнид лобковых после какого-нибудь провинциального «героя-любовника» подцепить. Вежливо, отталкиваю его руку:

– Предпочитаю играть ревнивого Отелло, душить толстых Дездемон и быть при этом абсолютно лысым…

Внезапно, в голову приходит одна безумная идея – достаточная для того, чтоб стать из просто безумной – просто безумно гениальной:

– А Вы режиссёром работать можете?

Тому – «и хочется и, колется»:

– …«Режиссёром»? Нет… Хотя… Разрешите поинтересоваться – какого театра?

«Погорелого!», – хотелось ответить.

– Естественно – любительского: хочу организовать в одном волостном городе театральную студию.

Действительно, из всех развлечений в Ульяновке – только если кто-нибудь кому-нибудь на улице рожу бьёт…

А, народ надо приучать к прекрасному!

Как мне известно, в 20-е годы получили широкое распространение самодеятельные театры рабочей молодежи, известные ещё по звучной аббревиатуре – «ТРАМ». Ну, а почему бы и, нам не зашагать в ногу с этой тенденцией или даже опередить её?

Мнётся и кряхтит, не решаясь спросить:

– Ээээ… Аааа…

– Пока могу пообещать только комнату и паёк совслужащего на общих основаниях – а, там – видно будет, – кинув взором с ног до головы, смеюсь, – или, у Вас имеются более выгодные варианты?

Застенчиво улыбается:

– Увы! Так что, из-за отсутствия не «выгодных» – а хоть-каких-либо вариантов, вынужден принять ваше предложение…

– Вот и отлично! Представьтесь, пожалуйста…

– Певницкий Аристарх Христофорович.

– Свешников Серафим Фёдорович, – протягиваю и крепко пожимаю ему руку, – у Вас какой-нибудь документ имеется, Аристарх Христофорович?

Гордо встряхнул тот давно не мытой, седой гривой:

– Спросите любого театрала в Нижнем Новгороде – меня всяк знает!

– Понятно… Ну, ничего – сделаем. Если, конечно, найдём с Вами общий язык…

Вернувшись после этого мероприятия «к родственнику», я первым делом провёл «экзекуцию» – построил свих понурых «агентов» во дворе, хорошенько отчитал их на «командно-матерном» за вчерашнее поведение и пообещал всевозможные кары в случае рецидива.

Через полчаса закончив, я обрадовал подчинённых:

– Сегодня я возможно ночевать не приду – но чтоб к утру, каждый из вас был «как пролетарский штык»!

Василию Афанасьеву вручил пятьсот рублей из оставшихся и, поручил заняться «режиссёром»:

– На твою полную ответственность, товарищ старший агент по охране грузов! Помыть в бане этого гражданина, обеспечить чистым исподним, а его одежду прожарить от насекомых, постирать и привести в порядок… Обратно, он поедет с нами.

– Будет исполнено! А разрешите спросить…

– Театр будем в Ульяновке мутить.

– «Театр»?! – наделано обрадовался то и тотчас пообещал, – самолично до кожного скрипа отдраю и собственные подштанники с рубахой подарю!

* * *

Поймав извозчика и поторговавшись изрядно скинув цену, я отправился в губернскую НКВД ставить на учёт наше единственное волостное автотранспортное средство. Долго я ходил там по кабинетам и ничего не смог вразумительного ни от кого добиться, а все мною спрошенные не могли понять – чего я от них хочу. Как я понял – никакой автоинспекции ещё и в помине нет, специальный учёт автомобилей ещё не ведётся – просто они приписаны к определённым ведомствам и всё…

С одной стороны – всё просто замечательно, с другой стороны – некоторые мои далеко идущие планы рушатся. Одно радует: в здешней лавке – что-то типа знакомого мне «Военторга», был как раз завоз знаков воинского различия. Поработав хорошенько локтями, я стал обладателем «кубиков» на петлицы себе и «треугольников» для всего отделения охраны Афанасьева. К сожалению, на весь отряд охраны Ульяновского полустанка знаков различия не хватило – эти чуть не отобрали, когда не признали во мне местного…

После небольшого скандала, решил что пора закругляться. Отдал бумаги, что товарищ Кац доверил мне передать «из рук в руки» в вышестоящую губернскую инстанцию – минуя уездную и, вышел вон. Это его дела – какие-то мелкие подковёрные интриги и, меня они не касаются.

В глубокой задумчивости, я решился прогуляться до следующего намеченного «пункта» пешком – благо в НКВД добрые люди подсказали, как туда пройти. Правда сперва, ко мне привязался прежний извозчик и почти квартал ехал за мной – уговаривая нанять его… Еле отогнал – обложив матом.

Были кой-какие «долгоиграющие» задумки, поэтому снял с моей гимназической фуражки звёздочку, отстегнул кобуру от такого же – гимназического ремня с пряжкой и положил в вещмешок, а «наган» засунул слева сбоку за пояс шаровар под гимнастёрку…

Огляделся, похлопал – вроде сильно заметно не торчит.