Под подозрением

При упоминании о записи с камеры наблюдения Филин вспомнил о диктофоне, который Самохин пообещал передать Попцову и Басову.

— А диктофон?

— Какой диктофон?

— Признание Головина?

— Что?

Копылов искренне не понимал, о чем речь. Значит, несмотря на экзекуцию в несколько часов, о записи так никто и не узнал. Филин, нахмурившись, озадачился — что бы это значило. Его кто-то предал?… Чтобы ответить Копылову хоть что-то, он покачал головой.

— Забей, Копылов. Не сейчас…

— Может, кофе?

— Было бы неплохо.

Копылов включил чайник, загремел кружками. Филин сидел и не мог поверить, что экзекуция позади. Каждая клетка тела отзывалась тупой болью, болело все — почему-то даже ноги. Но допрос с пристрастием был позади. Филин вспомнил, как он, избитый, сидел в подвале главка и смотрел на майора УСБ, понимая, что сегодня его могут сделать инвалидом — и по спине пробежала дрожь.

Копылов хмуро заговорил:

— Я понял, что вы не при чем, на первом же допросе. Когда вы сказали Хрулеву про «Саванну», а он взбесился.

— Что ты знаешь о «Саванне»? — Филин не был удивлен, скорее, насторожен.

— Мы с Хрулевым работали бок о бок больше года. Само собой, я знал, что он заезжал туда пару раз. Я как-то даже спрашивал. Он просто говорил «встреча с осведомителем». Причин не верить у меня не было. Мы коллеги, вместе работали, делали одно дело, понимаете? Пока не началась вся эта история…

— Копылов, я просил тебя приставить наружку к моей бывшей жене.

— Я простой опер и подчинялся старшему оперу Хрулеву, — буркнул Копылов, наливая кофе и протягивая кружку Филину. — Думаете, мы тут в УСБ всемогущие все? У нас такая же субординация. Я сказал об этом Хрулеву, но…

— Мразь, — процедил Филин. — Какая же он мразь.

— Сегодня после встречи с Басовым я пошел к своему начальству. Переть против Хрулева было немного боязно, но я… постарался сделать это подипломатичнее как-то. Выложил все карты на стол. В том числе про Свата, который числится в особо опасных преступниках. Про Головина и фирмы-однодневки. Как раз тогда появилось сообщение, что Головина убили… В рапортах Хрулева ничего такого не было. Начальство опешило и поручило работу моей новой группе.

— Спасибо, Копылов.

Копылов, взволнованно улыбаясь, кивнул. Было видно, что ему эти шаги тоже дались нелегко. Филин был искренне благодарен УСБшнику, который спас его. Но пришлось спускать молодого капитана с небес на землю.

— Твое начальство ох… ет, когда узнает все про Хрулева, — сказал Филин. — Он крышует «Саванну». Хозяин «Саванны», Штык, поставлял в город большие партии наркоты и продавал их. А никто во всем городе об этом ни знал. Ни одной наводки ни у одного из оперов по всему городу! Хрулев прикрывал его во всем. Поэтому он с таким напором и бросился заминать это дело.

— Но доказательств-то нет.

Есть, подумал Филин. На диктофоне.

Вдруг до Филина дошло, что он может сносно соображать. Тело не вопило, как кратер извергающегося вулкана. Подействовало обезболивающее. Наконец-то.

— Зачем вы поехали к Головину? — спросил Копылов.

— Чтобы расколоть его. И чтобы взять Свата. Я заставил его позвонить Свату. Но эта тварь что-то почуяла. Когда Головин открыл дверь, тот сразу начал палить…

Раздался поспешный стук в дверь, и тут же в кабинет влетел Басов.

— Филин? — он осекся, увидев, что стало с Филиным после допроса. — Твою мать, Леха… Тебя отделали, как…

— Можешь без подробностей, я примерно представляю.

— Спасибо, капитан, — Басов крепко пожал Копылову руку. Тот постарался не улыбаться.

Филину сейчас было важно другое.

— Дим, ты видел Самохина?

— Самохина? Да, в отделе, а что?

— Он к тебе подходил?

— А должен был?

— А Попцов?

— А что?

— Тебе не передавали диктофон?

— Какой диктофон?

Неужели Попцов, мелькнуло в голове Филина. Сосед по кабинету. Напарник по земле… Филин не хотел в это верить. Может, Самохин побоялся? Нет, просто передать маленькую штуковину коллеге — никакого криминала в этом нет.

А значит…

— Сука, — тихо сказал Филин.

— Да, везде одни суки, — нетерпеливо бросил Басов. — Но надо что-то делать. Лех, Тютюню убили.

Филин вздрогнул, пораженным взглядом обжигая Басова.

— Что?

— Ножевые. Почти на пороге его дома.

Верный агент Тютюня. Сам себе на уме, скупщик краденого… Который выручил Филина так, как никто. И тут же в памяти всплыло лицо Кати. Филин вскочил, не в силах поверить в самое страшное.

— А Катя? Где она?

— Ее вещи и документы в доме, — хмуро отозвался Басов. — Но ее самой нет… Жильцы дома напротив видели, как девушку затаскивает в машину какой-то тип. Описания типа и машины у нас нет.

Копылов непонимающе смотрел на Басова и спасенного им опера. Он понятия не имел, о чем речь. А пораженный Филин представил, что Катя сейчас в руках выродков, которые мечтали добраться до нее все это время, и его желудок сжался, а руки сковал холод страха. На этот раз — страха не за себя. Но это было еще более паршиво.