Под парусом через океан

Во время вахты я размышлял над понятием “джентльменство”. Жизнь на лодке многому может научить в этом смысле. Покажется сомнительным, что я имею право морализировать, исходя только из условий нашего путешествия. И все же бывает так, что один человек может увидеть в свое окошко гораздо больше, чем другой в свое.

Есть внешние проявления джентльменства: поклоны, комплименты и т. д., и внешние требования их проявления: “Целуй руку!”, “Подай пальто!” Это все красивой вносит удобства, но это самая низшая и самая легкая ступень джентльменства, достичь которой в общем-то ничего не стоит. Эти правила легко внушить и ребенку и влюбленному, они могут стать уловками карьериста или бабника. Тысячи мужчин строят на них свою жизнь и считаются при этом на сто процентов интеллигентными и воспитанными.

В паше время “джентльменам” тяжело. От них требуется все больше разнообразия в поступках, много такта и обязательно интеллект. Женщина, занимая очень высокое положение в обществе, требует к себе равного с мужчиной обращения. Время салонных кавалеров проходит.

Дни, которые прошли с начала нашего путешествия, заставили нас потерять много сил. Я вижу, что Юлия худеет, буквально тает, н, разумеется, пытаюсь помогать ей во всем. Она же отказывается от помощи и ни разу еще не согласилась уступить мне вахту, даже тогда, когда видит, что ей явно плохо. Делает она это не по причине ложного понимания равноправия женщины и мужчины, а потому что знает, что и мне несладко. Это джентльменство — настоящее и самое ценное. Оно не забывается.

В этом путешествии нам становится ясным, что в семье джентльменство есть общее дело. Джентльменом должен быть муж, ту же роль должна играть жена. Только тогда в семье наступит подлинное равенство. И я не убежден, что мужчина должен освободить себя от внешних форм джентльменства. Как и смех, достоинство и вежливость мужчины проявляются бессознательно, как и умение смеяться, эти качества характеризуют человека. Таким образом, джентльменство — тонкая субстанция, и мужские манеры частенько выдают черты характера их владельца.

Самое лучшее проявление джентльменства — уважение. Непрерывная радость общения, удовлетворение от взаимных поступков и своих слов — все то, что приходит на смену опьянения влюбленности, возникает как результат уважения супругов друг к другу и единственной подлинной основы совместной жизни. В нынешних семьях редко воцаряется согласие, если одна из сторон принимает на себя роль кредитора, оставляя другому место должника. Должник может долго тянуть свое ярмо, пока в некоторый момент, к всеобщему удивлению от этого поступка, не сбрасывает ярмо.

Доверие — еще одно проявление джентльменства. Оно связано с уважением, но может существовать независимо от него. Ничего нет важнее для члена семьи, чем жить в убеждении, что твой спутник не подведет тебя ними да, знать его как человека, на которого всегда можно положиться. Доверие также связано с двусторонними отношениями. Не стоит поддаваться предубежденности в некоторых случаях и сразу же лишать доверия того, кто с тобой рядом. Уметь навсегда сохранить доверие — это высшая фаза джентльменства. А если к доверию прибавить терпимость и широту взглядов, то в человеческом плане мы будем близки к идеалу.

5 ИЮНЯ, ЮЛИЯ

Что такое смелость?

Мы бодрствуем в эти дни по 18–19 часов в сутки. Причем это часы, полные покоя. Но мне они не кажутся длинными независимо от того, работаю я или просто бездельничаю.

Полосатым брезентом я залатала всю порвавшуюся одежду. Она стала вполне приличной и была бы даже элегантной, если бы вместо брезента у меня была кожа. Читаю даже во время вахты.

Нам было довольно трудно выбрать в экспедицию книги. У нас есть свои любимые книги, но большая часть их осела у друзей. Интересные непрочитанные книги найти довольно трудно. Я ходила по букинистам и изредка приносила что-нибудь “для лодки”, “Глаза погребенных” Астуриаса, “Гоген в Полинезии” Б. Даниельссона и несколько книг южноамериканских писателей. Из своих любимых, читаных и перечитанных, мы взяли в плавание Бунина, Маркеса, Булгакова, Ивана Вазова, Достоевского, Стендаля, несколько книг Бальзака. “Всю королевскую рать” Уоррена. И почти все книги о мореплавателях, которые у нас были. Самые почитаемые из них “За бортом по своей воле” А. Бомбара и “Большой риск” Э. де Бишопа. Оба они, а также Ален Жербо, наши любимые мореходы.

Перечитываю Бомбара не знаю в который уже раз, по здесь в океане, любое его слово захватывает. Только здесь можно понять, как трудно ему было, и преклонение перед ним становится вес больше.

Нас часто спрашивали в Софии: “А вам не страшно? Ведь это чистое безрассудство”.