Под палящим солнцем

Вместо этого они выпили еще, еще смеялись, и ближе к утру, когда ей надо было закрывать бар, они стояли в дверях и смотрели друг на друга, оба внезапно смущенные, и он спросил, когда она работает на следующей неделе. Он дождался рассвета, как обычно, в машине, глядя, как звезды светят сквозь грязное стекло, и ехал домой, улыбаясь, впервые за очень долгое время.

Он пришел в паб на следующей неделе. И на неделе после следующей. Но не через две. К тому моменту ему уже было запрещено появляться и в пабе, и в магазине, и где бы то ни было, куда могло возникнуть хоть какое-то желание прийти, в шестичасовом радиусе. Временны́е границы его изгнания названы не были. Все в силе, ответили ему, когда он конце концов приехал и спросил. К тому моменту оно длилось уже девять лет и четыре месяца.

– У Кэма при себе была записка? – Ильза выглянула из-за простыни, возвращая его в реальность. – Или в машине?

– Нет, – ответил Нэйтан. – И здесь ничего?

Она покачала головой.

– Может, у него было что-нибудь в карманах, что могло бы объяснить, почему он поехал туда, а не в Леманс Хилл?

– Нет. А рация? Он не выходил на связь?

– Я весь день сидела в офисе, было тихо. Я бы услышала.

Нэйтан представил себе просторное помещение, где велась вся бумажная работа по жизнеобеспечению фермы. Она не прерывалась ни на один день в неделю: заказ припасов, поиск работников, проверка счетов и накладных от поставщиков. Лиз занималась этим, когда Нэйтан был маленьким; теперь все свалилось на Ильзу.

– Баб и Гарри оба сказали, что Кэм последнее время испытывал стресс, – сказал Нэйтан.

– Что? Только в последнее время? – Ее голос звучал раздраженно.

– Дольше?

– Ну ты же знаешь, каково это – управлять всем этим. И они это прекрасно знают. Он всегда был под давлением, даже когда дела шли хорошо. – Она сдернула наволочку с веревки и небрежно ее скомкала. Потом вздохнула, достала ее снова и сложила аккуратно.

– Но с ним правда что-то происходило, Гарри прав. Стресс, плохое настроение почти все время, он был какой-то рассеянный, что совсем на него не похоже. Я надеялась, что это пройдет, но это длилось недель шесть, если не больше, и становилось все хуже.

– Ты спрашивала, что с ним?

– Ну конечно, спрашивала, – она тут же приняла оборонительную позицию. – И он говорил, что все нормально. Здесь всегда полно дел по хозяйству, и несмотря на то, что он работал не покладая рук…

Она замолчала, когда они оба уловили движение во дворе, и повернулись на звук. Свет удалялся, они видели, что Баб уходит к дальнему углу забора. Там был небольшой подъем. Баб остановился и посмотрел вниз на клочок земли. Даже на таком расстоянии Нэйтан понимал, где именно остановился его брат. Баб не смотрел в их сторону, и Нэйтан не был уверен, что, проходя мимо, он заметил их среди простыней.

– Что он там делает? – Ильза нахмурилась.

– Кто ж его знает.

Баб стоял у подножия могилы их отца, и над ним Нэйтан различал силуэт эвкалипта, который они посадили после похорон, двадцать лет назад. День был жаркий, работа шла тяжело, но так хотела Лиз, и они это сделали, вырыли яму в головах могилы. Сейчас дерево было уже приличных размеров, и во все стороны простирало к небу черные ветви.

Земля слева от могилы Карла Брайта предназначалась для остальных членов семьи, когда придет их время. Рядом с отцом, вероятно, лежала бы Лиз, при естественном развитии событий, но теперь – Нэйтан вздрогнул, – здесь будет Кэмерон.

– Мне нужно в дом, – Ильза резко выпрямилась. По выражению ее лица можно было понять, что она подумала то же, что и он. – Я хочу зайти к девочкам, пока генератор еще работает.

Генератор выключали каждую ночь, чтобы экономить топливо и деньги, и без электричества ферма до утра погружалась в непроглядную тьму. Нэйтан привык к этому. Последние время он выключал свой все раньше и раньше, и лежал один до утра в слепящей черноте.

– Иди, – Нэйтан кивнул на веревки, – эти я занесу.

– Спасибо, – кажется она хотела сказать что-то еще, но передумала.

Простыня надулась парусом, скрыв от него Ильзу, и в тот момент, когда он ее отодвинул, женщина уже исчезла. Он повернулся к веревкам. Белье, белое днем в сгущающихся сумерках было пыльного красно-серого цвета.

Через двор Баб все еще стоял у могилы, Нэйтан видел только его спину. Он хотел снять следующую простыню, когда Баб сделал последний глоток из своей банки пива, поставил ее на землю и потянулся к ширинке. Через секунду он безошибочно угадал звук струи, падающей на землю. Нэйтан замер. Равномерный звук постепенно стих. Закончив, очевидно, свои дела, Баб не спеша зашагал в дом, не глядя в сторону Нэйтана. Прислушавшись, Нэйтан понял, что Баб насвистывает.

Нэйтан не двигался, пока Баб не исчез. У семейной могилы было темно, Нэйтан внимательно следил за тем, куда он наступает. Он посмотрел туда, где лежал его отец, и туда, где скоро будет лежать Кэмерон, потом наклонился и потрогал землю. Она была уже сухая. В иссушенной почве влага исчезала за секунды. Понять, на какую могилу мочился Баб, было невозможно.

Глава 9