Под небом Индии

– Вы знаете, кто она! – воскликнула девочка. – Вам сегодня ее представили. Ее зовут Мэри, а рядом с вами сидит ее отец. – Лицо комиссара покраснело еще сильнее, однако Сита еще не закончила: – Я, знаете ли, не просто местная жительница. Я – родственница короля. И мы с Амином и Мэри – друзья. Воздушные змеи летят в небе рядом, и не важно, кто их запускает – местные жители или англичане. Так почему же это должно иметь значение на земле?

Мэри перестала плакать и уставилась на Ситу, открыв рот; Амин тоже смотрел на нее. На лицах у обоих читались изумление и восхищение.

Улыбнувшись Сите, отец Мэри едва заметно кивнул дочери, а затем, повернувшись к комиссару, стал его успокаивать.

Наконец процессия вновь двинулась вперед, однако ощущение триумфа, возникшее у Ситы после того, как по ее телу перестали прокатываться волны адреналина, быстро улетучилось, когда она увидела, что ее воздушный змей запутался в ветвях росшего у дороги баньяна.

Амин ловко вскарабкался на дерево, чтобы вызволить змея, однако тот оказался безнадежно испорчен.

– Я сделаю тебе новый, еще лучше этого, – пообещал мальчик.

Мэри обняла Ситу.

– Ты прекрасная подруга и самый храбрый человек на свете, – заявила она.

Но лучшей наградой для Ситы были слова отца Мэри, когда он увидел ее в следующий раз. Его глаза сияли.

– Вы просто чудо, мисс Сита. Не окажете ли вы нам с Мэри честь, сопроводив нас на панчаят, куда местные жители приходят со своими проблемами? Мне кажется, что из вас выйдет отличный третейский судья.

Никто из взрослых – и уж точно не ее родители – никогда еще не делал Сите такого комплимента. Девочка просияла – но, как ни странно, в то же время ощутила странную грусть. И гнев. Она не привыкла к одобрению и восхищению со стороны собственных отца и матери. Если бы они увидели, как Сита дала отпор комиссару, они были бы унижены, а не польщены. Ее наполнило бессильное отчаяние от осознания того, что уже давно вертелось у нее в голове: она жила не своей жизнью.

На панчаяте – собрании местных жителей, проходившем на поле в центре городка и призванном позволить всем желающим высказаться о том, что их тревожит, – Сита и Мэри сидели по обе стороны от отца Мэри, выслушивавшего жалобы горожан и улаживавшего возникшие между ними споры.

Женщины разглядывали Ситу из-под вуалей.

– Ты такая светлокожая, – говорили женщины. – Почти белая.

– Ты красива как богиня, – добавляли они, обращаясь к Мэри.

Малышка морщила носик.

– Я так не думаю, – отвечала она на беглом хинди. – В тех святилищах, которые я видела, у богинь много рук, в которых они держат оружие, и красные языки. Но все равно спасибо.

Женщины смеялись.

Когда панчаят наконец начался, Сита от восторга позабыла обо всем на свете.

«Вот она какая – власть», – думала девочка. Ее вкус был опьяняющим, головокружительным, похожим на наркотик, и Сита все никак не могла ею насытиться.

– Твой бык забрел ко мне на поле и вытоптал мои побеги риса! – орал коренастый мужичок на стоявшего рядом с ним долговязого лысого мужчину.

– В прошлом году твои дети и их друзья залезли ко мне в сад и украли весь мой урожай манго! – орал в ответ долговязый.

– Мои побеги риса…

– Мои манго!

– Сколько стоили твои побеги риса? – заорала Сита, стараясь перекричать обоих.

Мужчины замолчали, взглянув на нее.

А затем вновь заговорили в унисон.

– По очереди, – потребовала Сита. – Ты, – указала она на коренастого. – Сколько они стоили?

Коренастый ответил.

– А твой урожай манго?

Долговязый тоже назвал сумму.

– Что ж, суммы почти не отличаются. Стоит ли небольшая разница ссоры, в результате которой вы станете заклятыми врагами на всю жизнь?

Мужчины стояли с угрюмым видом, однако кто-то из толпы выкрикнул:

– Она права!

– Вы были друзьями, – добавил другой.

– Ваши дети все время ходят друг к другу в гости, – напомнил третий.

– Повелеваю вам быть друзьями, – объявила Сита.

Подбадриваемые толпой, мужчины наконец неохотно обнялись.

Толпа разразилась радостными возгласами, и Сита почувствовала себя на вершине мира. Она говорила с взрослыми мужчинами, и они прислушались к ее словам, сделали так, как она сказала. Девочка была просто в восторге от головокружительного ощущения свободы, которое давала ей власть. «Мне хочется, чтобы, когда я сбегу из дома, моя новая жизнь была именно такой».

– Мисс Сита, – произнес отец Мэри, глаза которого расширились от удовольствия и гордости. – Вы лучший третейский судья, чем я. Согласитесь ли вы и дальше сопровождать меня во время панчаятов?

Сита была в восторге. Она охотно закивала, заметив, впрочем, что лицо Мэри вытянулось при виде того, с каким восхищением отец смотрит на ее подругу. Она выпустила руку Ситы.

– Я не хочу больше туда ходить, папа, – сказала Мэри. – Громкие голоса меня пугают.

«У нее есть абсолютная свобода, но эта девочка не желает ею пользоваться, – подумала Сита, на мгновение ощутив презрение к своей подруге. – Я же мечтаю о свободе больше всего на свете, но у меня ее нет. Разве это справедливо?»