Под маской альтер-эго (сборник)

Истории ходят кругами, и часто, чтобы достигнуть окончания, приходится вернуться в начало. Старый парк стал для меня центром вселенной, почти другом, познакомившим меня с Ней. Вокруг проплывали призрачные тени того, что было или будет – без времени, всё это просто вероятности. Им не дано воплотиться.

Все реальности сжались в крохотный пяточок вечной осени и замерли на острие в опасном состоянии – «всё и сразу». Все противоречия, возможности и невозможности, мечты и реальность – всё здесь, вокруг меня – рукотворный, уютный ад.

И сейчас, сидя на этой скамейке, помнящей наш первый поцелуй, я спрашиваю вселенную: разве это справедливо? Разве это по силам кому-либо? Разве есть во всём этом смысл? Смотри, я уничтожил всё, до чего смог дотянуться, я погасил музыку сфер, я задушил своими руками время! Разве этого мало?! Остановись, кто бы ты ни был, отпусти, слышишь?!

Тишина. Настоящие боги не утруждают себя ответами. Настоящие боги не утруждают себя существованием. И только теперь я подлинно осознал, что такое отчаяние. Неужели я не заслужил ни второго шанса, ни даже небытия? После такого космического фарса ни у кого не останется сил, даже чтобы поплакать. Всё величие, всё, что делало из меня Человека, – ушло, осталось только дергающееся хнычущее тело. Мое поражённое сознание замерло на грани безумия, лишённое права даже на этот последний шаг.

Я заснул, лежа среди пожухлой травы и бурой листвы, вдыхая аромат увядания и смерти, словно плод в чреве матери, обхватив колени руками. Я больше не видел снов…

Заря разбудила меня, подавленного и разбитого. Я даже не смог удивиться солнцу, хотя на то были причины. Прежде парк плавал в море тумана, и свет был везде, окутывая этот мирок вечными сумерками, теперь же солнце светило сквозь грязное покрывало неба, а ветер беспокоил скелеты деревьев. Призрачные силуэты невоплощённых сущностей сгустились, стали почти осязаемыми тенями – мир больше не желал жить по моим законам.

Я отряхнул с себя листву и побрёл по аллеям. Я впервые ощущал в своей голове пустоту – все зарождавшиеся там мысли были мелкими и незначительными. Вряд ли я могу сказать, сколько я так шёл, но всё закончилось неожиданно, когда меня окликнул женский голос…

Нет, это не была Она, но что-то заставило меня оглянуться.

Странно чувствовать себя снова только лишь человеком, когда судьба сталкивает вас с реальностью по своему усмотрению, а не брыкается в твоей твердой нечеловеческой хватке. Но для меня это стало настоящим откровением.

Пёс бежал в мою сторону, виляя хвостом, и это его, а не меня окликала девушка. Пока я с трудом переваривал все эти события, пёс вовсю уже обнюхивал меня, тыкаясь холодным носом в мою безвольно повисшую ладонь.

– Простите, не бойтесь его, он не кусается. Тони, ко мне! – её голос был для меня эффектнее, чем любая из увертюр музыки сфер.

Мне стоило больших усилий собраться, прежде чем я снова овладел своим языком:

– Да ничего, хороший у вас пёс.

Девушка улыбнулась, эта простая эмоция – чистая и искренняя – заставила меня улыбнуться в ответ. Я так давно этого не делал. Вечность.

– Даша, – представилась она.

– Дима, очень приятно.

Никогда не задумывались, что всё хорошее в нашей жизни происходит просто? Но на самом деле так и есть. Самые простые вещи творят реальность не хуже, чем Великие силы, и обычные люди, просто улыбнувшись, становятся чуть-чуть, но божеством. Не забывайте об этом никогда.

Разговорившись, мы шли по старому парку, впереди бежал пёс по имени Тони и беззастенчиво помечал заснувшие деревья. Незаметно для нас оживал парк. Появлялись прогуливающиеся парочки, вернулся одинокий старик, подкармливающий голубей, а уличный музыкант возобновил своё пение. Броню атмосферы пробили робкие лучи света. В мою вселенную снова возвращалось потерянное время.

И была ночь, и было утро…

Эпилог

На старой скамейке, в окружении голых деревьев сидела девушка с белоснежными волосами, казалось, что её кожа источает свечение, столь неуловимое, что сознание считает это наваждением. Девушка смотрела, как пёс бегает вокруг уходящей за пределы парка пары. В её глазах читалась мудрость, столь редкая, напоминающая противоречивую смесь из печали и радости – светлых, как её волосы.

– Во вселенной есть много путей, так ведь, Кормчий? Но почему они выбирают именно твои дороги? – тихо проговорила она.

Никто не ответил ей.

– Наверно, из-за этого ты помогаешь им. Я совсем перестала понимать тебя.

Девушка встала, пристально проводила взглядом уходящих людей, потом посмотрела в небо. Первая снежинка упала на её лицо, отчего она зажмурилась и загадочно улыбнулась.

Через мгновение уже ничто не напоминало о её присутствии.

Зиц Платон и картошка