Под луной с вампиром

— Да, — ответила Кэролин, хотя на самом деле это был не вопрос. — Хотя тогда мало кто об этом знал. Тогда он еще шифровался. Его родители были старше, и он не думал, что они примут его, если узнают, — слабо улыбнулась она. — Самое смешное, что он годами таскал меня домой в качестве своей «подружки», чтобы родители ничего не узнали, а когда он, наконец, призналась, его мать нисколько не удивилась. Она с самого начала знала, что я всего лишь его борода.

Джиа повернулась спиной к стойке, села на нее и взяла бутылку воды, которая стояла рядом с ней. Она посмотрела на Кэролин, когда та открыла ее и сделала глоток, затем опустила ее и спросила: — Борода?

— В основном это фальшивая девушка, поэтому люди не догадываются, что человек — гей, — объяснила она, задаваясь вопросом, каким будет итальянский эквивалент. Маргарет сказала, что все музыканты — итальянские родственники Джулиуса. Она посмотрела на дверь, но заколебалась, не желая выходить, пока Кристиан может быть еще там. Кэролин боялась выставить себя дурой из-за этого мужчины, пускать слюни или как-то иначе выдать свое влечение к нему. Поэтому ей показалось, что лучше просто избегать его. Она выйдет после того, как он вернется на сцену, а затем ускользнет до окончания второго отделения и будет избегать до тех пор, пока группа не уйдет, решила она.

— Садись со мной, — предложила Джиа, похлопав по стойке рядом с собой. Когда Кэролин неуверенно посмотрела на нее, она криво улыбнулась и сказала: — Я должна расслабиться во время перерыва, но если мы вернемся, гости захотят поговорить со мной, и тогда этого не произойдет. Разговор же с тобой меня расслабляет.

Кэролин все равно не очень-то хотелось возвращаться, поэтому она подошла к стойке и устроилась рядом с ней.

— Значит, ты не возражала быть бородой для своего друга? — сразу спросила Джиа.

— Вовсе нет. Брент был милым и большим другом. Он и сейчас такой. Кроме того, я сочувствовала ему. Тогда он действительно боролся со своей гомосексуальностью. Он хотел быть честным, чтобы угодить своей семье и в основном вписаться, но его просто не привлекали женщины. Какое-то время ему было тяжело. Я была рада помочь, — сказала она, пожав плечами.

— У моего cugino та же проблема, — объявила Джиа, когда Кэролин снова посмотрела на дверь.

Кэролин неуверенно оглянулась. — Cugino?

— Кузена, — перевела Джиа. — Он гей, но… Ну, в Италии почти все увлечены этим ужасным мачизмом, и особенно наша семья, так что он держит это при себе. Я единственная, кто знает.

— О, какая жалость. Ему, должно быть, тяжело, — сочувственно сказала она, вспоминая долгие ночные разговоры с Брентом на эту тему. Он действительно боролся с этим, и это казалось ей несправедливым. Она не понимала, почему гомосексуализм вызывает у некоторых людей гнев и ярость. Некоторые вели себя так, как будто думали, что человек однажды проснется и скажет: — Ну, я думаю, что сегодня разозлю Вселенную, изменив свои сексуальные предпочтения.

Она не была экспертом в этом вопросе, но ей казалось, что думать о том, что человек может выбрать, какой пол его привлекает, было все равно, что думать, что ты можешь выбрать, что ты предпочитаешь есть. Некоторые предпочитали шоколад ванили, другие — ваниль шоколаду; это был не выбор, а вопрос вкуса и того, что привлекало их. Почему же они думали, что сексуальные предпочтения будут другими?

— Si, — Джиа печально кивнула. — Какое-то время все было не так уж плохо, у него была… как ты это назвала? Борода?

Когда Каролин кивнула, она продолжила: — У него была борода на протяжении многих лет. Они были хорошими друзьями, и она ходила с ним на семейные торжества и все такое. Но она вышла замуж в прошлом году, и с тех пор у него не было прикрытия. Всех в семье беспокоит, привезет ли он домой другую девушку и он боится, что некоторые из них начинают подозревать. Особенно Джулиус и другие ребята из группы.

— Этот кузен — один из парней в группе? — с удивлением спросила Кэролин, гадая, кто бы это мог быть. Она была уверена, что это не Кристиан и не Санто, да и наверно не Раффаэле. Оставался Заниполо. Конечно, она может и ошибаться. Не всегда это можно определить, просто глядя на них. Ну, иногда возможно, предположила она, но не всегда, и определенно не тогда, когда они все еще шифруются.

— Ты могла бы помочь ему, — сказала Джиа, и Кэролин непонимающе уставилась на нее.

— Я? Помочь ему? Как? — спросила она в замешательстве.

— Ты могла бы быть его бородой, — улыбнулась Джиа. — Если они подумают, что у вас роман, то на время оставят свои подозрения и снимут с него давление, даже после этой поездки.

— О, Джиа, я не знаю, — начала она в смятении.

— О, но это прекрасно, — тут же сказала Джиа, сжимая ее руки. — Ты уже делала это раньше, так что знаешь, как быть прикрытием. Он сможет расслабиться с тобой и не беспокоиться, что ты попытаешься затащить его в постель, или обидеться, или пожаловаться, если он не попытается затащить туда тебя, потому что ты знаешь, что он не может быть заинтересован в этом.