Под куполом

Он показал штампованное из пластика лицо Дика Черни[411]. Вопреки огромным запасам у него на складе, Ромми не смог найти для Джеки маски Ариэль[412]; пришлось ей согласиться на Гермиону, приятельницу Гарри Поттера. Позади сидения Эрни лежалая маска Дарта Вейдера, но Джеки опасалась, что они могут подвергнуть себя опасности, если старику вздумается её сейчас одеть. Вслух она этого не произнесла.

«А на самом деле, какая разница? Если нас вдруг не станет в городе, у каждого хватит ума догадаться, почему мы исчезли».

Но подозревать — совсем не означает знать, и если Ренни с Питером Рендольфом придётся обходиться только подозрениями, их друзей и родственников, которых они тут оставят, могут подвергнуть разве что придирчивым допросам.

«Могут». При таких обстоятельствах, как сейчас, осознала Джеки, это слово нагружено весьма мощными возможностями.

Гимн закончился. Дальше вновь прозвучали аплодисменты, и тогда уже начал говорить второй выборный. Джеки проверила свой пистолет — запасной, домашний — и подумала, что следующие несколько минут станут самыми длинными в её жизни.

18

Барби и Расти стояли каждый перед дверьми своей камеры, слушая, как Большой Джим начинает свою тронную речь. Благодаря громкоговорителям перед главным входом городского совета слышать им было все довольно хорошо.

«Благодарю вас! Благодарю всех и каждого из вас! Благодарю за то, что пришли! Я благодарю вас за то, что вы храбрые, сильные, самые-самые непоколебимые люди в наших Соединённых Штатах Америки».

Приподнятые аплодисменты.

«Леди и джентльмены… а также дети. Я вижу несколько детей среди аудитории…»

Добродушный смех.

«Мы с вами оказались в опасном положении. Вы сами это знаете. Сегодня я хочу рассказать вам, как мы в нём оказались. Я не знаю всего, но поделюсь с вами тем, что знаю, потому что вы этого заслужили. Когда я закончу вводить вас в курс дела, мы должны коротко рассмотреть несколько очень важных вопросов. Но первое и главное, что я хочу сказать вам, это то, как я ГОРЖУСЬ вами, каким ПРИЗНАТЕЛЬНЫМ я чувствую себя за то, что Бог — и вы — избрали меня вашим проводником в этот критический момент, и хочу ЗАВЕРИТЬ вас, что вместе мы пройдём через эти испытания, вместе и с Божьей помощью мы выйдем из них БОЛЕЕ СИЛЬНЫМИ, и БОЛЕЕ ПРАВДИВЫМИ, и ЛУЧШЕ, чем мы были раньше! Пусть мы с вами, словно дети Израиля посреди пустыни сейчас…»

Барби подкатил вверх глаза, а Расти сделал кулаком жест, словно дрочит.

«… но скоро мы достигнем ХАНААНЫ и будем пировать молоком и мёдом, которые Бог и наши соотечественники-американцы беспрекословно приготовили для нас!»

Неистовые аплодисменты. На слух, похоже, там стоячая овация. Никаких сомнений, если даже здесь, внизу, где-то устроено подслушивающее устройство, те три-четыре копа наверху сейчас столпились в дверях полицейского участка, и слушают Большого Джима.

Барби сказал:

— Будь наготове, друг.

— Я готов, — откликнулся Расти. — Поверь, я весь готов.

«Правда, только не к тому, чтобы увидеть среди тех, кто ворвётся сюда, Линду», — подумал он. Он не желал, чтобы она вдруг кого-то убила, а ещё больше ему не хотелось, чтобы она наткнулась на риск быть убитой. Не ради него. «Пусть она остаётся там, где есть. Он сумасшедший, но, по крайней мере, если она сейчас вместе с остальной частью города, она в безопасности».

Так он подумал за мгновение до того, как началась стрельба.

19

Большой Джим торжествовал. Он завёл их именно туда, куда хотел завести: себе на ладонь. Сотни людей, тех, которые голосовали за него, и тех, которые голосовали против. Никогда он не видел их так много в этом зале, даже когда обсуждались молитва[413] в школе или школьный бюджет. Они сидели плотно, плечо к плечу и бедро к бедру, как внутри, так и во дворе, и больше, чем просто его слушали. Без беглеца Сендерса и без Гриннел, которая сидит себе в зале (тяжело было не заметить красное платье в третьем ряду), он сам владел этой толпой. Глаза их умоляли его охранять их. Спасти их. Довершением его радостного триумфа был личный охранник рядом с ним и ряды копов — его копов, — выстроенные вдоль стен этого зала. Не все из них пока что были обмундированы в форму, но все вооружены. И ещё не менее чем сотня людей в аудитории имели при себе голубые нарукавные повязки. Это выглядело так, словно он создал себе частную армию.

— Друзья мои, сограждане, большинство из вас знают, что мы арестовали человека по имени Дейл Барбара…

Поднялся вихрь восклицаний и свиста. Большой Джим ждал, пока они утихнут, пасмурный снаружи, улыбающийся внутри.

— …за убийство Бренды Перкинс, Лестера Коггинса и двух чудесных девушек, которых мы все знали и любили: Энджи Маккейн и Доди Сендерс.

Возмущённый свист и шиканье вместе с восклицаниями «Повесить его!» и «Террорист!»

Голос, который кричал «террорист», похож на голос Велмы Винтёр, дневного менеджера из магазина «Брауни».