Под куполом

Она прибыла довольно рано, в связи с чем имела достаточно свободных мест на выбор и остановилась на третьем от сцены ряду, возле прохода. Прямо перед ней во втором ряду сидела Каролин Стерджес и дети Эпплтоны. Дети заинтересованно рассматривали все и всех. Малыш держал что-то зажатое в кулаке, что оказалось гремовским крекером.

Среди тех, кто пришли раньше времени, была также Линда Эверетт. Джулия рассказывала Эндрии об аресте Расти — чрезвычайно циничном — и знала, что его жена крайне этим подавлена, но сейчас она искусно это скрывала под эффектным гримом и хорошим платьем с большими накладными карманами. Сравнивая её вид с собственным по состоянию (сухость во рту, головная боль, желудок крутит), Эндрия была в восторге от отваги Линды.

— Садитесь возле меня, Линда, — предлагала она, похлопывая ладонью по соседнему месту. — Как там Расти?

— Я не знаю, — ответила Линда, проскальзывая мимо Эндрии и садясь рядом. Что-то, что лежало в одной из её забавных карманов звякнуло об дерево. — Они не позволяют мне с ним увидеться.

— Эта ситуация должна быть исправлена, — произнесла Эндрия.

— Да. И она будет исправлена, — сурово согласилась Линда, а потом наклонилась вперёд: — Привет, детки, как вас зовут?

— Это Эйден, — сказала Кара, — а это…

— Я Алиса, — девочка протянула руку в королевском жесте… так, словно подавала её с трона. — Я и Эйден… мы с Эйденом… Купротки. Это слово означает «Купольные сиротки». Это Терстон придумал. Он знает всякие магические трюки, вот как вытянуть у человека из уха монету и ещё много других.

— Ну, у тебя, похоже, всё идёт прекрасно, — сказала Линда, улыбаясь. Отнюдь не чувствовала себя она весёлой; никогда в жизни она не была такой напряжённой. Вот только напряжённая здесь неуместное слово. Ей было страшно до усирачки.

15

В шесть часов тридцать минут паркинг позади городского совета был полон. Дальше занимали места уже вдоль Мэйн-стрит, Вест-стрит и Ист-Стрит.

Без четверти семь даже стоянка возле почты и полицейского участка была заставлена машинами и в зале горсовета едва не все места были заняты.

Большой Джим предусматривал возможность большого наплыва народа, поэтому Эл Тиммонс, которому ассистировали несколько молодых копов, расставил на лужайке взятые из клуба Американского легиона[410] дополнительные скамейки. «ПОДДЕРЖИВАЙТЕ НАШИ ВОЙСКА» — призывали надписи на некоторых из них; «БОЛЬШЕ ИГРАЙТЕ В БИНГО!» на других. По бокам входных дверей горсовета установили большие звуковые колонки «Ямаха».

Для соблюдения порядка было задействовано большинство офицеров городской полиции — в частности, все копы-ветераны, кроме одной персоны. Когда опоздавшие брюзжали на то, что им приходится сидеть во дворе (или стоять, когда даже на скамейках не осталось свободных мест), шеф Рендольф говорил, что надо было приходить пораньше: кто своевременно приходит, тому Господь угождает. А ещё, добавлял он, вечер сегодня замечательный, тёплый, хороший, а вскоре ещё и взойдёт та большая розовая луна.

— Вечер замечательный, если не учитывать запах, — заметил Джо Боксёр. Дантист находился в бессменно скверном настроении со времени конфронтации в госпитале из-за прихватизованных им вафель. — Я надеюсь, хоть слышимость будет нормальная через эти штуки, — показал он на аудиоколонки.

— Вы будете слышать все прекрасно, — заверил его шеф Рендольф. — Мы взяли их в «Диппере». Томми Андерсон говорит, что это наиболее современная аппаратура, он сам их и подключал. Представьте себе, словно сидите в автомобильном кинотеатре без экрана.

— Я представляю себе эту скуку, — ответил Джо Боксёр, кладя ногу на ногу и привередливо подщипывая складку на своих наутюженных штанах.

Джуниор смотрел, как собираются люди, из своего тайника внутри моста Мира, следил через трещину в стене. Его поразило это зрелище — столько жителей одновременно в одном месте, а ещё понравилось качество звука. Со своего места он хорошо все слышал. Вот когда его отец уже хорошенько разогреется, тогда он и отправится.

«К Богу каждого, кто станет мне поперёк дороги», — подумал он.

Даже в сумерке, который всё более сгущался, невозможно было не узнать пивного живота его отца. К тому же этим вечером в городском совете не жалели электричества и длинная полоса света из одного её окна тянулась вплоть до того места полностью забитой машинами парковки, где стоял Большой Джим. А рядом с ним Картер Тибодо.