Под куполом (без карты)

— Очиститель воздуха, — сказал он. — Типа большого ионизатора. У меня в автосалоне, в демонстрационном зале тоже такой стоит. Хороший прибор. Не только делает приятным воздух на вкус и запах, а и предотвращает те электростатические заряды, которые зимой по обыкновению…

— Если воздух в городе очищается, почему тогда завелся этот очиститель?

— Почему бы тебе не подняться вверх, Картер? Приоткрыл бы двери немного и поглядел, что там и как. Может, тогда тебя немного попустит?

Картер не мог знать, попустит или нет, но сидеть здесь, как на иглах, ему было уже не под силу. Он поднялся по ступенькам.

Едва лишь он исчез, Большой Джим тут же встал и поспешил к шкафчикам между плитой и маленьким холодильником. Для такого упитанного мужчины двигался он удивительно быстро и беззвучно. Нашел то, что искал, в третьем ящике. Бросил взгляд через плечо, убедился, что он здесь еще сам, и спрятал.

На дверях наверху ступенек Картера встретил довольно зловещую надпись:

МОЖЕТ, НАДО ПРОВЕРИТЬ УРОВЕНЬ РАДИАЦИИ?

ПОДУМАЙ!!!

Картер подумал. И пришел к выводу, что Большой Джим почти наверняка наговорил кучу дерьма о том, что воздух очищается. По тем людям, которые стояли шеренгой перед вентиляторами, было явно видно, что обмен воздухом между Честер Миллом и внешним миром был почти нулевым.

И все равно самому убедиться не помешает.

Сначала двери не поддались. Вспышка паники от мысли о погребении живьем заставила его толкнуть сильнее. На этот раз двери двинулись, хотя всего лишь немножко. Он услышал стук падающих кирпичин, скрип деревьев. Наверняка, он мог бы их приоткрыть и шире, но нужды в этом не было. Воздух, который полился через приоткрытую им дюймовую щель, оказалось никаким не воздухом, а чем-то, что воняло, как из выхлопной трубы, присоединенной к работающему двигателю. Ему не надо было никаких точных приборов для понимания того, что всего лишь каких-то две-три минуты на дворе его убьют.

Вопрос лишь в том, что сказать Ренни?

«Ничего, — подсказал ему холодный внутренний голос направленной на выживание личности. — Услышав что-то такое, он сделается еще худшим. Еще более тяжелым для сосуществования».

А впрочем, имеет ли это какое-то значение? Имеет ли это значение, если они все равно умрут в этом бункере, когда генератор сожрет все горючее? Если вопрос стоит только так, что другое может иметь хоть какое-то значение?

Он спустился по ступенькам назад. Большой Джим сидел на диване.

— Ну?

— Довольно гадко, — сообщил Картер.

— Но дышать же можно, правильно?

— Ну, да. Но может, к черту, сильно замутить. Нам лучше переждать, босс.

— Конечно, нам лучше переждать, — произнес Большой Джим так, словно Картер только что ему предложил что-то другое. Так, словно

Картер самый большой в целом мире тупица. — Но с нами все будет хорошо, это главное. Господь о нас позаботится. Как Он это делает всегда. А сейчас здесь, внизу, мы имеем хороший воздух, здесь не жарко и пищи достаточно. Не поищешь ли, что там у нас есть сладкого, сынок? Может, шоколадные батончики или еще что-то такое? Что-то я чувствую себя все еще голодным.

«Я тебе не сын, твой сын мертв», — подумал Картер… но промолчал. Вместо этого пошел к кубрику, посмотреть, нет ли там на полках каких-то батончиков.

5

Около десяти этим вечером Барби впал в беспокойный сон и Джулия у него под боком, они лежали, тесно прижимаясь один к другому. Джуниор Ренни маячил в его сновидениях: Джуниор напротив его камеры в подвальной «клети». Джуниор с пистолетом. И на этот раз спасения не будет, потому что воздух наверху превратился в яд и все там погибли.

Эти видения наконец-то развеялись, и он заснул крепче, с лицом (и Джулия тоже), обращенным к Куполу, к свежему воздуху, который цедился сквозь него. Его хватало для поддержания жизни, но было недостаточно для умиротворения.

Что-то разбудило его около двух утра. Он посмотрел сквозь закопченный Купол на тот бок, на приглушенные огни армейского лагеря. И тогда вновь послышался тот звук. Кашлянье — низкое, хриплое, отчаянное.

Справа от него блеснул луч фонарика. Барби по возможности тише встал, стараясь не потревожить Джулию, и отправился в сторону того света, переступая через спящих на траве людей. Большинство из них разделись до нижнего белья. Дежурные по другую сторону Купола стояли в варежках, кутались в суконные шинели, но здесь было жарче, чем по обыкновению.

Расти и Джинни упали на колени возле Эрни Келверта. У Расти на шее висел стетоскоп, в руке он держал кислородную маску. Маска была подсоединена к маленькому красному баллону, маркированному: БНЦ. САНИТАРНАЯ МАШИНА. НЕ ЗАБИРАТЬ. ВСЕГДА ЗАМЕЩАТЬ. На них тревожно, обнимая друг друга, смотрели Норри и ее мать.

— Извините, что он вас разбудил, — произнесла Джоуни. — Ему плохо.

— Очень ослаб? — спросил Барби.

Расти покачал головой.