Под Куполом

Может, не навсегда, но на какое-то время, он с отцом действительно оказался в одной упряжке. И они позаботятся о Ба-а-арби. Младший даже подумал, что именно Барби виноват в его головных болях. Если тот и вправду побывал за океаном — по слухам, в Ираке, — тогда он мог привезти какие-нибудь нетрадиционные восточные сувениры. К примеру, яд. Младший частенько ел в «Эглантерии», и Барбара легко мог подсыпать ему в еду какой-то дряни, которая действовала медленно, но неотвратимо. Или в кофе. А если Барби в тот момент не стоял за грилем, он мог попросить Роуз. Эта сучка находилась под полным его влиянием.

Младший поднялся по лестнице, медленно, останавливаясь через каждые четыре ступеньки. Голова не разорвалась, и на верхней ступеньке он полез в карман за ключом от квартиры, который дал ему Энди Сандерс. Поначалу не мог найти и уже решил, что потерял, но в конце концов пальцы нащупали ключ, спрятавшийся среди мелочи.

Младший осмотрелся. Несколько человек, возвращавшиеся из «Дипперса», шли по улице, но никто не смотрел на него, стоящего на наружной лестнице у квартиры Барби. Ключ повернулся в замке, и Младший проскользнул за дверь.

Не стал включать свет, хотя генератор Сандерса, вероятно, обеспечивал электричеством и квартиру. В сумраке пульсирующая точка перед глазом теряла в яркости. Он огляделся. Увидел книги — полки и полки с книгами. Неужели Ба-а-арби собирался оставить их, уходя из города? Или договорился с кем-нибудь, скажем, с Петрой Сирлс, которая работала внизу, куда-то их отправить? Если так, он, вероятно, договорился и об отправке ковра, который лежал на полу в гостиной, — какого-то артефакта, купленного в Ираке на местном базаре в свободное время, когда Барби не устраивал водяную пытку подозреваемым и не трахал маленьких мальчиков.

Потом Младший решил, что ни о чем Барби и не договаривался. Не требовалось ему договариваться, потому что уходить и не собирался. Как только эта идея пришла в голову, Младший удивился, что не додумался до нее раньше. Ба-а-арби тут нравилось, и он никогда бы не ушел по собственной воле. Он наслаждался жизнью в этом городе, как червь — в собачьей блевотине.

«Найди что-то такое, от чего ему не отвертеться, — проинструктировал его Большой Джим. — Что-то такое, что может принадлежать только ему. Ты меня понимаешь?»

За кого ты меня держишь, папа? За тупицу? — подумал Младший. Если я тупица, как получилось, что я спас твою шкуру?

Вообще-то отец мог крепко ударить, если его выводили из себя, в этом сомнений не было. Но он ни разу не бил Младшего, когда тот был ребенком, ни рукой, ни ремнем, и Младший полагал, что причина — в благотворном влиянии умершей ныне матери. Теперь он подозревал, что дело в другом: отец глубоко в душе понимал, что не смог бы остановиться, если б начал.

— Яблочко от яблони недалеко падает, — засмеялся Младший. От смеха голова болела сильнее, но он все равно смеялся. Не зря же говорили, что смех — лучшее лекарство.

Он прошел в спальню Барби, сел на аккуратно застеленную кровать и подумал, как было бы здорово навалить на нее большую кучу. Да, а потом подтереться наволочкой. Тебе бы это понравилось, Ба-а-арби?

Но он направился к комоду. Три или четыре пары джинсов в верхнем ящике плюс две рубашки цвета хаки. Под шортами лежал мобильник, и на мгновение Младший подумал, что нашел то самое. Но нет. Такие приобретались на распродажах; в колледже их называли горельниками или времянками. Барби всегда мог сказать, что мобильник не его.

Во втором ящике он нашел с полдесятка комплектов нижнего белья, четыре или пять пар спортивных носков. Третий пустовал.

Младший заглянул под кровать, боль гулкими ударами разносила голову — похоже, лучше ему от сумрака не стало. И там он ничего не нашел, даже катышков пыли. Ба-а-арби оказался чистюлей. Младший подумал о том, чтобы принять капсулу имитрекса, которая лежала в карманчике для часов, но не стал. Он уже принял две, с нулевым эффектом, если не считать металлического привкуса во рту. Младший знал, какое ему нужно лекарство: темная кладовая на Престил-стрит. И компания его подружек.

А пока он находился здесь. Для того чтобы что-то найти.

— Что-то особенное, — прошептал Младший. — Должен найти что-то маленькое и особенное.

Он двинулся обратно в гостиную, вытирая слезу из угла пульсирующего левого глаза (не заметив, что она цвета крови), потом остановился, потому что сверкнула идея. Младший вернулся к комоду, вновь выдвинул ящик с носками и нижним бельем. Принялся ощупывать скатанные в шары носки. В старшей школе Младший иной раз прятал в скатанных в шары носках травку или пару «колес»; однажды — трусики Адриетт Нидо. Носки служили отличным тайником. Он доставал шары по одному, тщательно их разминая.

На третьем ему повезло. Он нащупал что-то вроде металлической пластинки. Нет, даже две. Раскрутил носки и потряс ими над комодом.