Под "крылом" Феникса

Раздавшийся рёв труб призвал войска к отступлению. Мимо строя их тагмы в лагерь тянулись остатки штурмовых отрядов. Грязные и оборванные ратники устало шагали в своё расположение. На щитах тащили раненых и обожжённых.

– Значит, будем становиться в осаду.

Слова Кендага услышал стоящий рядом с ним Таохэ.

– Вряд ли,– не согласился он с тайгетом.– Ну, отбили они этот приступ. Завтра либо наступит наш черёд лезть на стены, либо свернём лагерь и двинемся дальше. Найдётся, кому заняться этими крысами…

Но Кендаг оказался прав. На следующий день воинам был отдан приказ насыпать валы и ставить частокол, перекрывая все возможные подходы к крепости. Имперская армия готовилась к долгой осаде.

Оставив возле стен Тыйфыня необходимое количество воинов, Чже Шен отвёл остальную часть войск чуть ниже, ближе к выходу с плоскогорья на равнину. И-Лунгу он объяснил, что не хотел бы, чтобы враг мог застать их в узкой горной долине и запереть между крепостью озером и горами. А в том, что гиньцы поспешат на помощь Тыйфыню, он нисколько не сомневался. Про себя князь проклинал тщеславное упрямство И-Лунга, заставившего его ослабить основную часть войска.

Для того чтобы обеспечить безопасность их положения, Чже Шен приказал выстроить несколько укреплённых лагерей, вынесенных ещё дальше в сторону равнины у самого подножия гор. В случае необходимости те должны были сдержать первый натиск наступающего противника и дать имперцам время собрать все свои силы в единый кулак.

В один из таких лагерей был направлен сабрак тайчи Шибэра. Тайчи объехал окрестности в поисках подходящего места для разбивки лагеря. У самого спуска с плоскогорья он нашёл довольно широкое поле, ограниченное с одной стороны крутыми отвесными скалами, а с другой – стремительно бегущим горным ручьём. Деревья, росшие вдоль его берегов, пришлись весьма кстати, ибо могли пойти не только на постройку дозорных вышек и частокола, но и на дрова. С последним в этих местах было туговато – всё-таки горы. К тому же вскоре должны начаться зимние холода. Это внизу на равнине более-менее тепло, а здесь на высотах даже изредка выпадал снег.

В полутора линах от места будущего лагеря располагалась небольшая кулбусская деревня, через которую проходила дорога, ведущая на равнину Чулбы. Сначала Шибэр хотел её сжечь, но жители деревни выразили полную покорность и добровольно предоставили имперцам мясо и зерно.

Другим, не менее важным обстоятельством было то, что неподалёку от селения находился каменный колодец с удобным водопоем для коней. Ручей с его извилистыми берегами, усеянными каменными валунами всё-таки не очень-то подходил для всадников, а вот колодец был, как говориться в самый раз. К тому же он был единственным в округе, и местные жители чистили и следили за его состоянием. Благодаря всем этим обстоятельствам кулбусская деревня и уцелела от разгрома.

Воины, прибывшие на указанное Шибэром место, первым делом начали выкапывать ров, насыпать вал и устраивать палисады. Вскоре к ним присоединилась тысяча рабочих из кулбусов, в помощь которым пригнали две сотни захваченных местных жителей. Шатры и палатки разбили довольно быстро, даже вал с идущим поверху частоколом кое-как удалось устроить.

А вот со рвом дело обстояло неважно – твёрдая каменистая земля поддавалась с превеликим трудом. Но, как известно – капля камень точит, и через два дня рабочие-кулбусы всё-таки сумели окружить лагерь крутым валом и рвом шириной в один алдан. Местами, глубина рва достигала полтора человеческих роста. Поверху вала шёл частокол из заострённых кольев, доходящих высотой до груди человека. Кроме этого, на валу установили дозорные вышки с площадками для стрелков.

Как оказалось, они очень вовремя закончили постройку укреплений лагеря. Опасения князя Чже Шена, что гиньцы и сторонники Учжуна придут на помощь защитникам Тыйфыня подтвердились.

Разведчики донесли, что у входа в долину появился довольно крупный отряд вражеских войск. Он состоял из тысячи шестисот воинов-послушников Братства Богини, двух сотен гиньских кливутов и ещё четырёхсот оруженосцев и стрелков. Во главе отряда стоял жрец Братства по имени Сэньхэп, который славился как сильный боец и поединщик.

Выслушав донесения от разведчиков, тайчи Шибэр немедленно послал гонца в ставку к Чже Шену с известием обо всём происходящем. Затем он собрал в своей палатке тагмархов и сотников, чтобы решить, как им следует поступить.

Наиболее осторожные стояли за то, чтобы засесть за укреплениями и ждать прихода подкреплений из основного лагеря.

– Ну, а если Сэньхэп просто проведёт своих людей мимо нашего лагеря или свернёт на какую-нибудь тропинку в горах? Тогда что? – спросил Шибэр у подчинённых.

– Тогда получится, что мы упустили его,– задумчиво произнёс один из сотников.

–…И подставили под удар тех, кто ведёт осаду Тыйфыня…

– Значит, надо навязать ему бой! – воскликнул тагмарх стрелков.– Либо заставить напасть на наш лагерь. У него не так уж и много больше людей, да и к тому же наши укрепления не такие уж слабые.