Под "крылом" Феникса

Пока Химчен вырубал ударом в челюсть первого кливута, второй, находившийся в комнате со стрелком, успел вырвать из ножен меч-чимкан и теперь Химчену пришлось уворачиваться от его яростного натиска. Но тут Ван-Ё зашёл сбоку и нанёс последнему оставшемуся на ногах противнику удар ребром ладони по шее. Тот резко выгнулся и неуклюжим мешком осел на пол, выронив меч из руки. В помещении наступила тишина, нарушаемая тяжёлым дыханием Химчена.

– Иди за третьим,– натужно прохрипел мастер сыска, утирая со лба капли пота.

Взяв чимкан одного из кливутов, Ван-Ё шагнул в тёмный проём коридора. На первом ярусе дома куда вела широкая лестница, расположенная в дальнем конце здания, по-прежнему было тихо. С левой стороны находились комнаты. Ван-Ё двинулся вперёд, чутко прислушиваясь к ночной тишине. Из-за двух ближайших дверей не доносилось ни звука.

Лишь когда он приблизился к третьей двери, до Ван-Ё донеслось громкое сопение, прерываемое сладострастными стонами. Он рывком распахнул дверь, заскакивая внутрь комнаты. Последний из заговорщиков вовсю трудился над женщиной, чьи широко раздвинутые ноги белели в полумраке комнаты. Кончик меча коснулся тела мужчины чуть ниже ягодиц.

– Шевельнёшься – станешь мерином,– пообещал Ван-Ё. Для захваченного врасплох любовника его голос прозвучал более чем убедительно, и тот замер в нелепой позе, продолжая сжимать в объятиях предмет своей страсти. Лежащая под ним женщина застыла от охватившего её страха и неожиданности. Ван-Ё осмотрел разбросанную вокруг ложа одежду, выбрал крепкий на вид поясок и бросил его женщине.

– Свяжи-ка ему руки,– приказал он женщине. Та, икая и лязгая зубами от страха, повинуясь командам Ван-Ё, сначала захлестнула петлю вокруг шеи кливута, а затем связала ему руки за спиной. Ван-Ё тщательно проверил и затянул узлы и только тогда позволил женщине выбраться из-под мужчины.

Едва остриё чимкана перестало касаться заветного места, пленник попробовал сопротивляться, справедливо полагая, что лучше смерть, чем позор. Но против Ван-Ё он был совершенно беспомощен, и его бесплодная попытка не увенчалась успехом.

Тем временем во дворе раздался тяжёлый топот ног звяканье доспехов. Громкий стук в дверь, разбудил обитателей первого этажа дома. Свет факелов осветил двор и постройки. Это прибыл отряд Тайных Стражей во главе с Сюмангом. Он велел взять под стражу всех, кто находился в доме, включая рабов, и немедленно доставить их в одну из ближайших городских тюрем. Вызванная полусотня Железных Ястребов отконвоировала задержанных, а Сюманг со своими подчинёнными остался проводить обыск.

Осматривая комнату, в которой пировали кливуты и наёмный убийца, Ван-Ё заметил, как на полу под столом что-то блеснуло. Он наклонился и поднял с пола странный оберег в виде восьмиконечной звезды. В середине было шестиугольное отверстие, а по краям шли мелкие, как у пилы зубчики. Сама вещица была целиком изготовлена из гамелита, и стоила целое состояние.

Ван-Ё догадался, что это был тот самый чародейский оберег, на который так надеялся неудачливый убийца. Сначала он хотел показать его Химчену, но потом какое-то внезапное чувство заставило спрятать оберег в потайной карман. После этого он, как ни в чём небывало, принялся продолжать обыск.

Глава 17

По совету Чже Шена, обряд коронации и вступления на престол И-Лунг назначил на двадцать первый день своего пребывания в Алом дворце. При этом особым указом были обязаны присутствовать все наместники, князья и военачальники войск из уделов с выделенными для торжественного обряда частями. Этот ловкий ход давал возможность не только выявить противников И-Лунга среди властьпредержащих, но и укрепить колеблющихся и сомневающихся.

Кроме того, проведение обряда вступления на престол должно успокоить столичных крючкотворов и судей, придающих большое внимание законности, а также показать, что Чже Шен готов выполнять свои данные им обещания. К тому же, коронация И-Лунга должна была выбить почву из-под ног Учжуна и его сторонников. Да и не только у них.

Чже Шен не знал, как ему поступить с сидящим взаперти самым младшим из отпрысков Лин Ту-Линга – Каджей. Удавить? Но несмотря на то, что его мать была простой рабыней-наложницей, Каджа всё-таки был родным сыном покойного повелителя. И даже у него в Дацине нашлись свои сторонники. Да и ещё как на это посмотрят жрицы-Посвящённые Феникса?

Хотя сила была на его стороне, Чже Шену не хотелось слишком обострять отношения с жрицами-Посвящёнными. Ибо даже Братство Богини, несмотря на всё своё могущество, опасалось выступить против них. Нет, судьбу самого младшего отпрыска Лин Ту-Линга, должен был решить сам И-Лунг, после своего воцарения на троне государей Ченжера.