Под "крылом" Феникса

В распоряжении тайчи Чжишэня из города Тинсонга, расположенном в Пограничье, находилось триста семнадцать стрелков, четыреста пятьдесят копейщиков и семьсот щитоносцев. Кроме них, в Тинсонге было двести восемь наёмников-меченосцев, набранных из тайгетов и синпо, несущих службу на речных судах. Но они остались на месте, ибо на границах было отнюдь не спокойно.

У начальника столичного гарнизона было в подчинении девятьсот восемьдесят лучников и стрелков, пятьсот сорок копейщиков, восемьсот тридцать щитоносцев и четыреста пятьдесят меченосцев, выполняющих обязанности городской стражи. Большинство меченосцев было наёмниками, набранными из племён горцев-ярали и тайгетов.

После начальника столичного гарнизона, для доклада поднялся командир Железных Ястребов – тайчи Кунгер. Его сабрак, расположенный в казармах Алого дворца, насчитывал тысячу десять тяжеловооружённых всадников.

Следом за ним встал молодой командир сабрака конных стрелков Брахир. Ему недавно исполнилось двадцать три года, и он был самым молодым из присутствующих, но Брахир уже успел завоевать себе славу опытного военачальника, участвуя в частых пограничных стычках с мелаирами и цакхарами. В сабраке под его командованием было тысяча семьдесят восемь всадников.

Трое оставшихся тайчи доложили, что у них в строю тысяча пятьдесят семь, тысяча пять и тысяча тридцать всадников соответственно. Их полки состояли из кливутов и были сосредоточены в окрестностях Дациня, вдоль дорог, ведущих в столицу империи.

Писец, сидевший позади Чже Шена, закончил записывать и подал свиток с числами князю. Тот, с поклоном, передал его в руки И-Лунга. Подсчёт показал, что все военные силы, на которые могли рассчитывать Чже Шен и И-Лунг, состояли из четырнадцати тысяч девятисот тридцати одного пехотинца и пяти тысяч ста восьмидесяти всадников. Кроме них они могли опереться на четыре тысячи наёмников и ополченцев, которых могли набрать сторонники И-Лунга из своих оруженосцев и слуг. Не так уж и много.

– Хочу поблагодарить вас за то, что, прибыв сюда, вы выказали своё уважение к тени моего покойного отца. Клянусь вам всеми богами Ченжера, что когда я займу принадлежащий мне по праву нефритовый престол, то я никогда не забуду тех, кто в это трудное для Империи Феникса время поддержал меня. Я обещаю быть таким, каким был мой покойный отец – великий Лин Ту-Линг!

Военачальники встретили слова молодого юнгарха громким гулом одобрения.

– Ну, а сейчас, вы получите предписание, заверенное самим Великим шенсером, привести своих воинов на смотр в Дацинь.– Чже Шен махнул рукой писцу. Тот подал ему несколько свитков, перевитых шнурками с концов которых свешивались большие сургучные печати.

– Эти предписания послужат вам пропуском через городские ворота столицы. Не позднее завтрашнего утра вы и ваши бойцы должны быть здесь.

После этого все получили разрешение удалиться, кроме тайчи Железных Ястребов Кунгера и начальника столичных войск, которых И-Лунг по совету Чже Шена пригласил на обед. Надо было уточнить кое-какие детали завтрашнего выступления.

Глава 14

Начальник стражи, несущей охрану у Ворот Цветов, с удивлением рассматривал свиток, поданный ему тайчи сабрака, который подходил к городу. Накануне он получил распоряжение от наместника столичного округа не впускать в город воинов полевых войск, ибо последующие обряды и жертвоприношения с их участием после похорон Лин Ту-Линга должны были проводиться у Скорбной горы, вне крепостных стен столицы. И вот теперь, ему предъявляют предписание с печатью самого Великого шенсера Империи Феникса.

Немного подумав, начальник воротной стражи в сердцах сплюнул на мозаичный пол.

– Всегда у этих чинуш десять решений в один день,– зло пробормотал он себе под нос.– То впускай, то не впускай. Пусть сами меж собой разбираются.

Начальник охранявших городские ворота стражей вернул свиток тайчи и приказал своим подчинённым обеспечить проход войска в город.

Воины сабраков тайчи Ван-Ди и Гаодэ ряд за рядом, мерным шагом входили в раскрытые настежь ворота столицы. Из всей городской стражи лишь несколько бывших ветеранов заподозрили неладное, обратив внимание на то, что в Ворота Цветов входит куда больше ратников, чем в одном пехотном сабраке. Да и снаряжены они были не для участия в торжественном шествии, а так, словно собрались на битву.

Однако наученные горьким опытом многолетней службы ветераны держали своё мнение при себе. Начальнику, хоть он и не служил в полевых частях, а занял свой пост благодаря высокому происхождению и грамотности, куда виднее.

Когда колонна воинов прошла ворота, то ничего особенного не случилось, и прерванное движение вновь возобновилось. Столичные обыватели и прохожие с удивлением рассматривали идущие по улицам отряды имперской пехоты. Но, привыкнув к более красочным зрелищам выхода Железных Ястребов, они быстро теряли интерес к проходящим по улицам Дациня войскам. Воины как воины, ничего особенного.